Я расскажу тебе правду.
Но эта история начинается задолго до нашего знакомства, задолго до того, как мир узнал об Алексе Риверсе. Она начинается в тот день, когда в дом по соседству переехал Коннор Муртау — в тот же день я вечером пришла и сказала маме, что, когда вырасту, намерена стать мальчиком.
Мне было пять, я была маленькой кривлякой, из которой растили будущую даму-южанку. Тот факт, что мы жили в Мэне, не мешал маме воспитывать из меня прекрасный «персик» Джорджии. Я немножко умела читать и в случае необходимости могла приготовить что-то простое: разогреть суп, поджарить сыр и, конечно, сварить крепкий черный кофе. Я умела отточенным движением забрасывать волосы через плечо и опускать ресницы, чтобы получить желаемое. Я улыбалась, не обнажая зубов. Многие взрослые считали меня очаровашкой, но друзей-сверстников у меня не было. Пригласить детей домой поиграть было чем-то неслыханным, поэтому большинство детей в школе считали меня странной и заносчивой. Но потом в дом по соседству с нашим, находившийся на другом берегу озера, переехала семья Коннора.
В первый день я помогала ему носить ящики и лампы, отвечала на его вопросы, когда у меня день рождения, что я терпеть не могу из еды, где можно накопать червей для наживки. Он произвел на меня неизгладимое впечатление, и впервые я поняла, что в жизни есть вещи поважнее, чем умение держать колени вместе, когда сидишь на стуле, или каждый вечер не менее ста раз проводить расческой по волосам. Поэтому я поменяла свои новенькие кроссовки фирмы «Мэри Джейн» на пару старых кроссовок Коннора, которые были мне впору, лишь когда я всовывала в них скатанные носки. Я научилась посыпать слизняков солью, чтобы они высохли, и скользить на животе по грязным лужам.
Я решила стать антропологом во многом благодаря Коннору, в том числе и потому, что он первый научил меня, как замечательна на ощупь земля в руках. В то время мои руки почти всегда были грязными, и хотя Коннор умер семнадцать лет назад, я постоянно вспоминаю о нем.
Я не верю ни в инопланетян, ни в реинкарнацию, ни в привидения, но я верю в Коннора. Единственное, в чем я могу признаться: время от времени я чувствую его. Он появляется там, где что-то идет не так. Я думаю, что, вероятно, моя вина в том, что он так и не попал на небеса или куда там отправляются души умерших: он все детство заботился обо мне и, по всей видимости, до сих пор вынужден меня опекать.
Поэтому ты понимаешь, что я ожидала его в тот жаркий августовский понедельник, когда шла по гулким коридорам антропологического факультета, ожидая услышать, что я получила должность. Два года я работала в должности доцента в Калифорнийском университете, после того как получила здесь же диплом бакалавра, степень магистра и кандидата наук. Я хотела, чтобы меня зачислили в штат. Преподаватели, работавшие здесь меньше меня, уже стали доцентами. И я наконец-то пригрозила Арчибальду Кастеру, заведующему нашей кафедрой, нагло солгав прямо в лицо, что у меня есть другие предложения от одного из восточных колледжей.