Сейчас на меня смотрел молодой мужчина лет тридцати пяти – тридцати семи. Кто бы мог подумать, что, сбрив кучу лишних волос, а также подкрасив седину, он так помолодеет?!
– Что-то вы бледная, – посетовал лорд, озабоченно на меня глядя, – наверное, опять болеете? Хотя надо признать, выглядите отменно! Я вас даже сперва не узнал. Вам удивительно идет эта дубленка. Хотя, наверное, хорошая одежда к лицу каждой женщине…
Надо было срочно придумать ответ, например, сказать ему, что его лечение пошло мне только во вред или что после его лечения я болею постоянно, поэтому и такая бледная, но ничего на ум не шло. Мало того, я и вовсе потеряла дар речи. А вот он разговаривал со мной так, словно мы только вчера расстались. Или в крайнем случае позавчера. И главное, будто расстались мы очень мирно. Разве не он ледяным голосом сообщил мне, что не ожидал такой подлости от меня, что я казалась ему хорошей, доброй, светлой – как луч света в темном царстве, а так жестоко его подставила, что он больше никогда не хочет меня видеть? И что же это было, притворство? Или ему что-то от меня надо? Сама не ожидая от себя такой прыти, я отпрыгнула от англичанина на несколько метров и нахмурилась. И, слава богу, ко мне вернулась речь.
– Что вам надо? Вы же не хотели меня видеть!
– Неужели вы помните мои слова? – изумился он.
– Такие слова я никогда не смогу забыть! – отрезала я. – Вы обвинили меня во всех смертных грехах, а теперь как ни в чем не бывало приехали ко мне… Вы что-то забыли в моей квартире?
– Да, – кивнул он.
И тут мне стало стыдно. Может быть, он что-то потерял у меня или действительно забыл, а я уже начала мечтать, что он вернулся ко мне…
– Пойдемте, – сурово велела я, – забирайте то, за чем приехали, и уходите.
– Чтобы забрать то, за чем я приехал, нам не надо подниматься к вам в квартиру, – сообщил лорд, быстро подходя ко мне. – Потому что это – вы.
Я опешила. А он… он меня поцеловал! Сначала робко и трепетно, а потом осмелел, и поцелуй становился все более долгим и проникновенным. Наверное, со стороны это было уникальное зрелище – красивый благообразный мужчина целует прямо во дворе девушку, которую никто до этого не целовал.
А потом все как-то быстро закрутилось-завертелось, настолько, что я даже толком не помню и не понимаю, как это произошло. Опомнилась я лишь, когда лежала в собственной кровати, на руке у Адриана, а он курил, выпуская дым в потолок. Я была настолько ошарашена, что даже не сделала ему замечания, что в моей девственной квартире нельзя курить. Собственно, а почему нельзя курить-то? Господи, о чем я думаю, ведь мы только что с ним… я лежу с ним в одной кровати, значит, я…