Буркнув что-то себе под нос, Гвин отправился в город.
По утрам в «Буше» для его валлийской владелицы наступало время относительного бездействия, и уже через двадцать минут она примчалась в монастырь Святого Николаса, набросив на себя зеленую накидку поверх фартука.
– Великий Боже, коронер, неужели в Эксетере началась кампания против молодых женщин? – воскликнула она, не успев переступить порог кладовки. Неста говорила по-валлийски, ее легко понимали и Джон, и Гвин: его мать Энид разговаривала с ним на этом языке, еще когда он был ребенком, а родной корнуолльский Гвина был практически неотличим от валлийского.
– Это не городская шлюха, – сказал ей Джон, когда они входили во временно устроенный морг. – У нее дорогая одежда, да и вообще она выглядит как норманнская леди. На ней есть кровь, но явных ран и повреждений не заметно, а исследовать ее тело более тщательно я пока не решаюсь.
Неста частенько бывала свидетелем драк в таверне, так что кровь и даже трупы были ей не в диковинку, но в морг она вошла с некоторым трепетом. Солнце сквозь затянутое облаками небо бросало слабый свет через узкий оконный проем, и монахам пришлось зажечь несколько огарков свечей, чтобы рассеять сумрак.
Джон, за спиной которого маячил Гвин, подошел к носилкам, бережно поддерживая Несту под локоть.
– Одежда действительно превосходная, – воскликнула она с легкой дрожью в голосе, приближаясь к неподвижному, накрытому мантией телу на носилках, – Одни туфли стоят столько, сколько я выручаю за неделю, а на эту чудесную шерстяную мантию мне вообще никогда не заработать.
Джон медленно приподнял один край мантии и откинул его в сторону, и он свесился до пола. Неста стояла, затаив дыхание, такая же неподвижная, как и женщина на носилках. Потом она медленно выдохнула:
– Я знаю ее, Джон! – Обернувшись к нему, она спросила: – Но ведь ты тоже должен ее знать?
– Лицо кажется знакомым, но я не могу вспомнить имени.
Хозяйка постоялого двора взглянула на него своими круглыми глазами на прекрасном личике.
– Это Адель, дочь Реджинальда де Курси, лорда-владетеля из Шиллингфорда.
Кустистые брови Джона приподнялись на дюйм.
– Ну конечно! Я знаю Реджинальда, так что я должен был видеть его дочь вместе с ним на каком-нибудь собрании.
Неста с сожалением перевела взгляд на мертвую молодую женщину, которая недвижимая лежала на своем деревянном ложе.
– Бедная женщина, ей сравнялось всего двадцать! И она скоро должна была выйти замуж!
У коронера уже не осталось сил удивляться.
– Великий Боже! Еще одна обрученная женщина, как Кристина.