Вадим Сергеевич вспомнил свой испуг и паническое бегство из мастерской Граббе. Он пробежал целый квартал, не замечая ливня, прежде чем опомнился. Слуцкая вела себя совсем по-другому. Она сохраняла полнейшее самообладание и виду не подала, что застала в мастерской. На нее это было не похоже.
«Может быть, мне показалось и то была не Лена? – уговаривал себя Казаков. – Или Граббе был жив, а у меня просто излишне богатое воображение? Ну… устал человек или плохо себя почувствовал… прилег на стол… с кем не бывает?»
Подобные рассуждения успокаивали его ровно на минуту, тут же уступая место червячку страха. Собственно, это был уже не червячок, а целый ненасытный червь, который безжалостно терзал нутро Вадима Сергеевича. Лена – не случайная знакомая, он собирается жениться на ней. И должен знать о ней все. Не хватало, чтобы собственная супруга лишила его жизни! Этак жить с постоянной оглядкой невозможно, никакие нервы не выдержат.
Оставаться в неведении становилось для него тяжелым испытанием.
«Что с тобой, Вадик? – спрашивала мама. – На тебе лица нет».
«Все в порядке, – сцепив зубы, отвечал Казаков. – У меня все хорошо».
«Леночка звонила, – сообщила Ольга Антоновна. – Интересовалась, где ты пропадаешь».
«Передай, что я занят! У меня в школе проверяющие… комиссия!»
Ольга Антоновна прекрасно знала все школьные новости, так что неуклюжее вранье сына не могло ввести ее в заблуждение.
«Вы поссорились?»
«Мама! – страдальчески восклицал Казаков. – Оставь меня в покое, ради Бога!»
Ольга Антоновна обиженно поджимала губы, замолкала надолго. Но он постоянно чувствовал на себе ее настороженный взгляд.
Назойливое внимание матери заставляло Вадима лгать и притворяться. Он хотел бы поделиться с ней своими подозрениями, но… как-то язык не поворачивался. Да и что он скажет? Ведь все произошедшее в ту злополучную среду – из области догадок, а не фактов.
Казаков решил отправиться в глухой, заросший акациями переулок, дабы выяснить, наконец, что же случилось с Христофором Граббе. Вдруг тот жив, здоров? Потом надо встретиться с Леной и выложить ей все начистоту. Пусть объяснит, что она делала в мастерской реставратора.
Немного поостыв, он отмел оба варианта как глупые и непродуктивные. Христофор Граббе мог умереть по тысяче причин, которые даже не приходят Казакову в голову, а Лена может оказаться бессовестной лгуньей. И еще. На самом донышке сознания Вадим Сергеевич прятал свои опасения. А что, если Лена и его… уберет как ненужного свидетеля. Никто, кроме него, не видел, как она входила в мастерскую Граббе и как она оттуда выходила.