Когда у сопровождавшего нас полковника спросили, когда вторгшиеся французы успеют построить на захваченном плацдарме линию Мажино, он невозмутимо ответил:
— Но они же могут захватить наши укрепления!
…Последовавшее подписание так называемого „Российско-финляндского договора о коллективной безопасности“ было, по сути дела, захватом части Финляндии. На территории вплоть до Виипури размещались российские войска, Россия получала ряд военно-морских баз в Балтийском море и право беспрепятственного пролета военных самолетов через территорию Финляндии „в целях обороны территории дружественной страны“. Зона размещения российских частей объявлялась „территорией совместного развития торговых и промышленных предприятий“ и в нее вслед за войсками последовал российский капитал и российские наемные рабочие, что умиротворяло местных мелких хозяев. А ведь со старой границы можно было беспрепятственно обстреливать Петроград!
…
…К одному из явных просчетов ведомства Канариса также следует отнести появление у русских целого семейства бронетехники на базе танка „Скорпион“, значение которого, благодаря неполной и искаженной информации, мы не смогли оценить до начала конфликта. Официальной легендой русских, которую они продвигали по всем каналам, было то, что танк создается для действий на случай готовящегося англичанами мусульманского восстания в Средней Азии. Действительно, изначальная концепция танка производила впечатление дешевой машины для колониальных войн, подобной усиленным танкеткам „Карден-Ллойд“. Экипаж состоял всего из двух человек, при этом командир совмещал в одном лице функции заряжающего, наводчика и, собственно, командира. Поскольку вначале поступали сведения о намерениях вооружить танк 45-мм орудием Бофорса, то это подтверждало передаваемую информацию о намерениях русских, поскольку эффективное управление подобной машиной могло быть осуществлено, по моему убеждению и мнению многих наших аналитиков, если танк действует в основном против легковооруженной пехоты или кавалерии в конном строю, лишь изредка используя пушечное вооружение для уничтожения огневых точек в домах или горной местности. Усиление брони объяснялось русскими поступлением в басмаческие банды крупнокалиберных пулеметов, противотанковых ружей и легких горных пушек, которые в разобранном состоянии могли перебрасываться через перевалы на вьючных животных. Аналогично во время войны с Францией нам довелось столкнуться с английским танком поддержки пехоты „Матильда-I“, который был вооружен всего одним пулеметом, но нес броню, которую не могли пробить снаряды наших танков и противотанковых орудий.