Именно в таком свете он видел и свою смертельную схватку с Марселем, который мог нанести невосполнимый ущерб России. А что дальше? Он полностью зависел от этого загадочного и непредсказуемого Широши, который мог дать ему в принципе любое задание. Конечно, Бешеный мог отказаться ему подчиняться, что грозило вынужденным бездельем, противоречащим деятельной натуре Говоркова. Эти размышления не прибавили ему душевной бодрости.
Так прошло три дня. Два раза в день Савелий спускался в тренажерный зал и работал там до полного изнеможения. Потом с удовольствием расслаблялся, сидя в удобном низком кресле в патио, внутреннем дворике. Из‑за глухого каменного забора высотой под два метра, звуки большого города почти не доносились.
Савелий лениво листал свежие американские журналы «Тайм» и «Ньюсуик», где журналисты изощрялись по поводу предстоящей в ноябре встречи Путина и Буша на ранчо в Техасе. Они явно не ждали от встречи двух лидеров ничего конструктивного и требовали от Буша жесткой позиции по многим вопросам, в том числе по поводу войны за «независимость» Чечни. Сначала Бешеному было откровенно скучно, но к вечеру третьего дня в нем закипело глухое раздражение. Он терпеть не мог ждать, особенно как теперь, в состоянии полной неопределенности.
«Важная встреча, важная встреча», — мысленно передразнил он Широши.
Вдруг без всякого разумного объяснения вспомнилось давнее томительное ожидание боя с противником по кличке Робот Смерти в клубе восточных единоборств «Виктория»[1]…
«Господи, как же давно это было — почти десять лет назад! И как звали эту хорошенькую стерву хозяйку… Лера, Лола?»
Тогда его тоже никуда не выпускали, потому что кто‑то за ним охотился. Но он все‑таки сбежал. Правда, в том случае в его подчинении имелась логика — он считал себя должником. А здесь он, можно считать, по своей воле. По своей ли?
Если бы не дурацкие эмоции Джулии, бросившейся сломя голову к его двойнику, посланному Широши в Москву вместо настоящего Бешеного, тот бы не погиб, а он, настоящий Говорков, через какое‑то время благополучно вернулся бы на родину…
Но тут Бешеного как громом ударило: ведь если бы двойник не погиб, он мог бы занять его, Савелия, законное место не только в сердце, но и… в постели Джулии. Это было столь невыносимо, что, представив себе такую возможность даже теоретически, Бешеный от ярости заскрежетал зубами.
«Так что все что ни делается, все к лучшему», — успокаивал он самого себя.
Однако понимание того, что много мудрый Широши распланировал и подстроил все так, что Бешеный при любом раскладе становился, пусть помимо своей воли, его партнером, продолжало угнетать его.