Ламбер, которого поначалу не слишком вдохновила мысль провести ночь в столь мрачном одиночестве, все же дал хитрой красотке себя уговорить. Напоследок она посоветовала ему запастись саваном потеплее, чтобы не простудиться в склепе.
Выходя, Ламбер столкнулся с угрюмым, недовольным Ванзелем, которого Гертруда тоже попросила пойти в полночь к римской гробнице и извлечь оттуда тело кузена, якобы убитого на дуэли.
— Возможно, один из наших недругов будет стоять на страже, — сказала она. — Его надо просто напугать: оденьтесь дьяволом, приделайте рожки, лицо вымажьте сажей, на руки натяните красные перчатки. Будьте же отважны, напустите на себя грозный вид и не теряйте присутствия духа!
Ванзель, не раздумывая, согласился сыграть роль князя преисподней. И только мудрый Жоан, единственный из всех четырех поклонников Гертруды, отказался пуститься в эту авантюру; его Гертруда просила надеть мундир офицера полицейской конной стражи и отправиться ночью к римской гробнице следить за порядком.
Жоан почуял ловушку и отказался наотрез:
— Что это еще за полночный маскарад? Нет, это несерьезно. Ради ваших прекрасных глаз, Гертруда, я готов пойти на любой риск, но только без риска оказаться посмешищем.
— И вы еще утверждаете, что любите меня! — вскричала раздосадованная Гертруда.
— А вы-то сами, разве вы меня любите? За какую же провинность вы решили выставить меня круглым дураком? Не верю я вашей истории с убитым кузеном.
На том, пожелав возмущенной Гертруде, чтобы тень покойного кузена не потревожила ее сна, он удалился и в тепле и уюте проспал всю ночь.
А тем временем в гробнице, что находится в лесу неподалеку от Арлона, творились странные дела. Первым появился закутанный в саван Ламбер с лампадой и бутылкой сливянки для поддержания духа и тепла в теле. В душе он проклинал Гертруду.
«Ведь предупреждала меня моя бедная матушка, что ты сведешь меня в могилу», — мысленно обращался он к Гертруде и призывал в свидетели сосны, дрожащие на осеннем ветру. Затем, подкрепившись сливянкой, он сочинил сам себе ироническую эпитафию:
Вечная память Ламберу!
Горюйте, но знайте меру:
Ламбер только делает вид,
Что мертвый в могиле лежит.
Он повторял ее нараспев между глотками сливянки, как вдруг — о ужас! — у него начались галлюцинации. Сначала он увидел мерцающий огонек, потом разглядел живого ангела с факелом, приближающегося к нему. Конечно же, он принял спиртного, но ведь сущую малость! Нет, сливянка здесь ни при чем. Ламбер ущипнул себя за ляжку. Нет, он не спит. И, кажется, пока еще жив. Ведь нельзя же лечь в гробницу и сразу же оказаться на том свете! Впрочем, кто его знает…