Валентин уж совсем собрался выбраться из палатки на палубу, когда услышал совсем рядом громкие голоса.
– Куда ж ты правишь-то, старый хрен?! Эдак, гляди, прямиком на косу выскочим!
– Гм, гм… Ты, Ермил, лучше б своим делом занимался, чем меня учить. Ты еще под стол пешком ходил, а я уж и всю Волгу, и Оку, и Каму, и многие другие реки от устья до истока исходил. И море Хвалынское тож не раз пересекал… А ты мне тут под руку… Я ж не учу тебя, что почем покупать да почем продавать. Ишь… – Видно было, что говоривший раздосадован и разобижен выходкой первого. – Да я все мели здесь назубок знаю.
– Будет тебе, дед, обижаться. Я ж со страху, – принялся оправдываться первый. – Гляжу, летим прям на косу. Я понимаю, что ты все мели назубок… Хотя… Когда же ты успел тут побывать, когда город этот, Орел, только в этом году и построен был?
– Много ты понимаешь! Говорю, лучше своим делом займись.
– А какое мое сейчас дело? Я свое дело сделал. Зерно закупил, на расшиву доставил. Теперь дело за тобой, дед.
– Да? А за хозяйским сынком присматривать?
– А чего за ним присматривать? Он меду обтрескался и дрыхнет теперь. До завтрашнего утра и не проснется, чай.
«Хозяйский сынок, получается, это мой клиент», – отметил про себя Валентин.
– Ох-хо-хо, – завздыхал тот, которого собеседник называл дедом. – Когда ж такое было видано, чтоб в купецкой семье горький пьяница вырос? Вот уж времена… – Похоже, сокрушался он вполне искренне.
– Да будет тебе, дед. Какой же он горький пьяница? Всю дорогу от Ярославля до Орла не пил и лишь позволил себе чуток, когда мы все зерно закупленное уже загрузили.
– Всю дорогу не пил, потому что нечего было, – продолжал настаивать дед. – Ведь ни в города, ни в села никакие мы не заходили и не останавливались. А как появилась возможность, так и напился. А дома-то он пьян каждый день. Я знаю, наслышан. Такая семья… Батюшка его день-деньской в заботах…
«Кажется, это он о семье моего клиента, – сообразил Валентин. – Вот с этого момента, пожалуйста, поподробней».
– Да будет тебе, дед, – со смешком возразил Ермил. – Семья… Батюшка… Я на его месте тоже, может очень даже быть, каждый день глаза б заливал, чтоб семью эту не видеть. Какой ему Мудр Лукич батюшка? Отчим он и есть отчим. В другой бы семье мать своего старшего новому мужу в обиду не дала, а эта своему Мудрушке слова поперек не скажет, души в нем не чает. А ведь он пришел в семью, на вдовье наследство, почитай что с голым задом. Теперь у них девять своих детишек подрастает. А этот… Прибрал бы его Господь – все б только вздохнули с облегчением. К делам его Мудр Лукич не подпускает, а вздумай он долю из дела потребовать, так и вообще из дому вышибет.