Эмилия с трудом стянула стеганую темно-синюю куртку-анорак, которая не только придавала ей на вид лишних килограммов двадцать, но и была слишком теплой для температуры плюс двенадцать, как было сейчас на улице, вытащила из сумки белый халат и надела его.
Раффаэла села рядом с Энцо, скрестила руки на груди и так застыла.
– Ну, – пропела Эмилия, постучала кулаком по столу, посмотрела Энцо в лицо и широко улыбнулась. – Так как у нас дела?
– Bene [112]. – Голос Энцо был мягким и теплым.
Тереза уселась возле окна на табурет и притихла, надеясь, что ее не удалят из комнаты и она не пропустит ни слова из разговора. Она даже дышать старалась так, чтобы не было слышно.
– Это меня радует. – Эмилия кашлянула. – Что вы делали сегодня утром, Энцо?
– Я – мальчик из Умбрии. Я доил овец и пил их молоко. Теплое и свежее. С хлебом и кофе.
– Прекрасно! – Эмилия скупо улыбнулась. – Вы были один? Или завтракали вместе с женой Терезой?
– Я всегда один.
Эмилия сделала себе какие-то заметки.
– Что вы больше всего любите есть?
– Овечий сыр с луком и чесноком. С зелеными оливками и ветчиной, хорошо прокопченной. Или новорожденного ягненка. Если из него выпустить кровь и зажарить до розового цвета.
Эмилия сглотнула слюну.
– У вас есть сыновья или дочери, Энцо?
– Мои овцы – это мои дети, – сказал Энцо и усмехнулся. Раффаэла опустила руки, выпрямилась и пошевелила пальцами.
– Я сейчас назову вам три слова, Энцо, – сказала она подчеркнуто медленно. – И хочу, чтобы вы их запомнили. Договорились?
Энцо кивнул.
– Pasta – сапе – letto, Энцо. Лапша – собака ~– постель. Вы меня поняли?
Энцо кивнул.
– Вы можете повторить эти слова?
– Pasta – сапе – letto. Я устал. Я хочу сейчас поспать. В Умбрии заходит солнце, пора.
– Еще минутку.
Раффаэла встала и о чем-то пошепталась с Эмилией. У Терезы сложилось впечатление, что из них двоих Раффаэла была более компетентной.
Энцо широко зевнул.
– Ты хочешь кофе, amore? – тихо спросила Тереза. Потом встала и погладила Энцо по голове. – Ты ошибаешься, сейчас не вечер, а утро. Половина десятого утра.
Он не ответил, только зевнул еще сильнее и продолжительнее.
– Мы должны задать вам пару вопросов, Энцо, – сказала Эмилия и встала. – Когда вы родились?
– В ураган в зимнюю ночь в горах Умбрии. Моя мать была слабой, но я пил молоко из вымени ослицы, пока ветер не переменился и мы не смогли вернуться домой.
– Когда это было?
– Очень давно. Когда овцы еще были жирными, а на полях было зерно.
Тереза застонала и покачала головой, но Эмилия и Раффаэла не обратили на нее внимания.
– Какая у вас профессия, Энцо?