Снова повисла тишина. Немного погодя Хан мрачно спросил:
— Сколько у нее тогда было, Боб?
Тот поскреб свое блестящее темечко и озадаченно пробормотал:
— Примерно три с половиной… Мужчины опять замолчали. Наташа реши ла слегка поднажать.
— Это совсем несложно. Сейчас на счету «Цны» более полутора миллионов, плюс те деньги, что обещал вернуть Сергей Петрович, ну а остальные, я думаю, добавите вы, Борис Борисович! К тому же вы, господа, приобретаете предприятие, которое имеет действующий контракт с ведущим мировым производителем. И если вы вдруг заплатите за него смешные деньги, это неизбежно вызовет тучу кривотолков и домыслов. Подумайте, разве это — в ваших интересах? И как на это посмотрят щепетильные японцы?
Борис Борисович снова поскреб лысину и процедил задумчиво:
— А в этом что-то есть, Сергей…
— Знаю! — буркнул Хан.
Он осторожно, исподлобья взглянул на Наташу и нехотя кивнул:
— Хорошо, три.
— Но у меня было три с половиной, даже больше! — возразила Наташа. — Знаете, это несп…
— Я сказал — три!!! — что есть мочи рявкнул Хан, и от души приложился ладонью к столешнице. — Три и ни цента больше! А если вы еще раз заикнетесь о справедливости, я пошлю эту сделку к чертовой матери и упеку вас на нары, ясно?!!
— Три, Наталья Александровна, три… — поддакнул и Борис Борисович. — Три миллиона долларов — это очень хорошие деньги!
— Ну что ж, — горестно вздохнула Наташа и из вредности напоследок шмыгнула носом, — три так три!
— Уф-ф-ф… — шумно выдохнул лысый. — Ну, слава Богу, вроде договорились! Давайте бумажки подписывать?
— Минутку! — несогласно покачала головой Наташа. — А где гарантий моей свободы? Пообещать-то вы пообещали, а где гарантии?!
— Ах да, конечно! — хозяин кабинета подошел к двери и позвал: — Гриша, зайди!
Семибратов подошел к столу и выжидающе уставился на босса.
— Видишь ли, Гриша, мы тут сейчас выяснили, что Наталья Александровна, оказывается, ни в чем не виновата. Как бы ей помочь, а? — устало и вальяжно спросил у следователя Борис Борисович.
— Совсем не виновата? — уточнил Семибратов.
— Совсем, Гриша, совсем… — кивнул лысый.
— Угу. Ну, с патентом все просто. Наталья Александровна пишет сейчас заявление об отзыве своей заявки, а Митрохина — забирает свое заявление из прокуратуры. Все, дела нет. А с Усачевым… Вот, — он достал из портфеля бумаги и положил их на стол. — Это показания Коновальчука, Бивнева и Куманько о том, что джип Усачева сам врезался в припаркованный на обочине «Форд» Цыбиной и от этого столкновения вылетел под встречную фуру. Заменить показания, а заодно и изъять из дела все, что касается сообщения по электронной почте, я могу прямо сейчас. Уважаемая Наталья Александровна, таким образом, превратится из обвиняемой в потерпевшую.