— Наташ, ну зачем же так мрачно? — перебил ее Коля. — Ведь не все же так плохо!..
— Да, конечно, не все. Но понимаете, ребята, я хочу быть перед вами абсолютно честной, и я хочу, чтоб каждый из вас, принимая сегодня новое решение, помнил, что однажды я вас уже подвела. Что касается новостей, то у нас, как в анекдоте, — есть новость плохая, но есть и хорошая.
— Да, Наташ, давай-ка лучше хорошую! — улыбнулся Макс. — Ну их, эти плохие…
— А хорошая… — Наташа выложила на стол бумаги из папки. — Вот. Это договор на продажу «Цны» и платежные документы. За нашу фирму мне удалось получить три миллиона долларов. Да, я знаю, — это очень мало. Это в лучшем случае десятая часть нынешней реальной стоимости завода, но… в известных вам обстоятельствах, ребята, большего добиться я, честное слово, не могла. Эти три миллиона — все, что у нас осталось.
— Наступили трудные времена, — беззаботно ухмыльнулся Марат, — остался последний мешок денег.
На него дружно шикнули, и все опять повернулись к Наташе.
— Я подвела вас, ребята, поэтому будет так. Эти деньги — общие, и каждый из вас волен распорядиться своей долей так, как он сочтет нужным. Но прежде чем мы с вами разделим этот последний мешок, я хотела бы сказать вот что. Вы — замечательные партнеры и отличные друзья. Мне было очень легко и радостно работать с вами. У нас была прекрасная команда — дружная, высокопрофессиональная, творческая. Вы все способны на очень многое, и не ваша вина в том, что все так внезапно оборвалось… И мне обидно, ужасно обидно, что наша «концессия» теперь распадается!..
Наташа остановилась и опустила голову — ей трудно было говорить.
— В общем так, ребята, — после паузы подняла глаза Наташа. — Есть два варианта. Первый — вы забираете свои деньги и уходите. Это ваше право, и никто не посмеет вас а это осудить. Второй — вы оставляете свой пай в деле, и мы с вами пытаемся начать все заново. Я не знаю, чем мы будем заниматься, никаких идей по этому поводу у меня лично нет. Но я уверена — они есть у вас! И еще. Рискну предположить, что кто-то решит так, а кто-то иначе. Возможно сегодня нас останется уже не восемь человек, а шесть, или четыре, или вообще — двое… Так вот. Пусть те, кто захочет уйти, знают — в любой момент они смогут вернуться, и им будут рады. Ну, вот вроде и все… Теперь — думайте и решайте.
Она отошла от стола и села в сторонке, словно давая понять «концессионерам», что она никак не намерена влиять на их решение. Взглянула на Колю — он незаметно подмигнул ей. Мол, не дрейфь, все будет нормально!
За столом повисла тишина. То, что предложила Наташа, безусловно, требовало осмысления.