Из опыта возникал логический подход. Как-то вечером женщина подсказала Теду, что на часах уже половина одиннадцатого, то есть сиделка обойдётся ему в шесть долларов. «Расстанемся или будем заниматься любовью?» В последнем случае на принятие решения остаётся пять минут — или же сиделке придётся сидеть с малышом ещё час, но на этой неделе у него туговато с наличностью. Так что он уделял своё внимание не столько ей, сколько часам, что не имело никакого отношения к занятиям любовью. Порой случались вечера, когда он не обращал внимание на счётчик— рядом с ним был хороший человек, с которым у него складывались тёплые отношения, — но это бывало не часто.
Личной жизни отца в какой-то мере мешал и Билли.
— Ты снова уходишь, папа?
— У меня, как и у тебя, есть друзья. Ты видишься с ними днём, а я могу встречаться с ними только по еечерам.
— Я не хочу, чтобы ты уходил.
— Да я и сам не хочу. Но мы увидимся с тобой утром.
— Не уходи, папа, пожалуйста.
— Я должен.
В садике Билли начал отнимать игрушки у других детей, словно хотел подгрести к себе всё вокруг. Тед переговорил с детским врачом и воспитательницей; оба они думали, что это была реакция на отсутствие Джоанны, и рано или поздно она пройдёт — или нет. Когда Тед проводил время с Билли, он большей частью бывал спокоен, разве что порой Теда так одолевала усталость, что он мог отвечать всем требованиям Билли и того приходилось буквально по частям отрывать от себя — при всей неприязни к подобным действиям, он не мог позволить, чтобы Билли так висел на нём.
Эту женщину-юриста Тед встретил на каком-то приёме. Филлис была родом из. Кливленда, ей было под тридцать лет, и она была сильной личностью. На ней был плотный твидовый костюм, несколько отстающий от моды. Она была исключительно начитанна, и разговор между ними сразу же обрёл серьёзный характер, поскольку касался высоких материй. Они пообедали в ресторане, и в этот вечер он не смотрел на часы. Возвращаясь, они решили, образно говоря, «выпить кофе» у него дома.
Уже поздно ночью, собираясь уходить, она вышла в холл, направляясь в ванную. Билли в это время тоже совершенно бесшумно поднялся, и она столкнулась с ним, выходящим из ванной комнаты. Остановившись, они уставились друг на друга в темноте, как две удивлённые косули — она совершенно обнажённая, а он в своей пижамке с жирафами, прижимая к себе игрушку.
— Ты кто? — спросил он.
— Филлис. Я друг твоего отца, — сказала она, стараясь быть совершенно искренней.
Он пристально поглядел на неё, и она попыталась чем-то прикрыться, решив, что не совсем прилично в таком виде стоять перед ребёнком. Они застыли на месте. Он продолжал в темноте разглядывать её. В мозгу его явно зародилась какая-то важная мысль.