Он позвонил ей сообщить о результатах своих размышлений.
— Анджи, я просто слишком стар для тебя.
— Ты вовсе не так уж стар.
— Мне будет сорок.
— Сорок. Фу!
Получив на работе премию, Тед решил отпраздновать её, заказав столик в «Жоржи», новом дорогом ресторане. Он явился туда вместе с Билли, которому купил новый набор мелков для рисования.
— Столик для Крамеров — это для вас? — надменно осведомился метрдотель.
— Для нас.
— У нас нет высоких стульчиков.
— Я не собираюсь сидеть на высоком стульчике, — с чувством собственного достоинства запротестовал Билли.
Метрдотель, усадив их на не очень привлекательном месте, неподалёку от выхода на кухню, поручил их заботам столь же надменного официанта. Тед заказал мартини и имбирный эль для Билли. Мимо их столика прошёл с заказом другой официант с гигантским лобстером на подносе.
— Что это такое? — спросил Билли, не веря своим глазам.
— Лобстер.
— Я не хочу его.
— Ты и не должен хотеть.
— Лобстер живёт в воде?
— Да.
— И люди едят их?
Происхождение пищи было довольно сложной темой. Баранья вырезка делалась из ягнят, мясо в гамбургерах из животных, которые походили на Коровку Бесси, и если так пойдёт дальше, кто возьмётся предсказать, что ему захочется есть? Тед зачитывал названия из меню: стейк, вырезка, — Билли тут же требовал сообщить ему, откуда они взялись, и сразу же терял аппетит,
— Я возьму горячий сандвич, запечённый с сыром.
— Запеченого сыра не имеем, сэр, — сказал официант голосом, типичным для нью-йоркских представителей его профессии: Я-актёр-и-занимаюсь-этим-не-для-пропитания.
— Позовите шефа. Меня не интересует, сколько это будет стоить. Сделайте.
Появился метрдотель.
— Сэр, здесь не обедают.
— Ребёнок — вегетарианец.
— Тогда можем предложить ему овощи.
— Он не ест овощей.
— Как же он может быть вегетарианцем?
— Он может быть кем угодно. Ему четыре с половиной года.
Чтобы успокоить этих психов и не волновать посетителей ресторана, метрдотель позаботился, чтобы заказ был выполнен. Сидя за столом, они обсудили последние события в садике. Билли с удовольствием наблюдал за своим взрослым окружением, и у них состоялся настоящий праздничный обед, когда Билли, в специальной рубашечке, надетой по такому случаю, и в галстуке, сидел у отца на коленях, а тот никого не видел, кроме своего Билли.
Когда они уходили, Тед, вполне довольный обедом, повернулся к метрдотелю, который едва не упал в обморок, увидев, как Билли невозмутимо вытер шоколадное мороженое с подбородка белой скатертью.
— Вам не стоило бы быть столь грубым с его королевским высочеством, — сказал Тед, полуобнимая Билли, который гордо шествовал к выходу.