К концу четвертого дня путешествия Нэрис уже смирилась с тем, что мужа она в ближайшую неделю не увидит. Дождь лил стеной, не переставая, с того самого момента, как отряд шотландцев пересек границу Англии. Дороги развезло так, что даже верховые проходили с трудом. Что уж говорить о тяжелой крытой повозке, в которой тряслась продрогшая леди? Несколько раз они застревали прямо на разбитой дороге, да так основательно, что приходилось останавливаться и несколько часов кряду мучиться с опостылевшим возком, увязая в грязи по самые колени. Посланный сэром Кэвендишем навстречу гостям отряд англичан мало чем мог помочь. Хотя бы потому, что помогать никто из них особенно и не рвался… Что уж поделаешь – отношения между ближайшими соседями всегда оставляли желать лучшего.
Нэрис по самый кончик носа закуталась в плед, наброшенный поверх теплого плаща, и звонко чихнула. На соседнем сиденье зашевелилась Кэти:
– Вам что-нибудь нужно, госпожа?
– Нет, – односложно ответила Нэрис. На самом деле ей много что было нужно, и прямо сию секунду. К примеру, теплая кровать, жарко натопленная комната, чашка горячего молока и желательно любимый муж под боком. Но доносить все это до сведения пугливой служанки леди Мак-Лайон не стала. Ну ее, в самом деле! Опять примется суетиться, причитать и хлопать глазами. «Видеть уже ее не могу!» – сердито подумала Нэрис. И тут же устыдилась. Ну разве бедняжка виновата в том, что Бесс не смогла поехать, что остальные горничные были леди Максвелл гораздо нужнее и что молодая госпожа пребывает в таком расстройстве?
Нэрис горестно вздохнула. Все шло не так, как мечталось, и даже не так, как планировалось… Вместо Ивара – набившая оскомину Кэти. Вместо приятной семейной поездки – одинокая тряска по ухабам и чавкающая грязь под колесами. Вместо «премилых сельских пейзажей Англии» (как обещала в своем письме леди Кэвендиш) – серая небесная муть, поблекшие, мокрые от непрерывного дождя домики и холод. С тем же успехом можно было вообще остаться в Шотландии! «Второй раз в жизни так далеко от дома уезжаю – и опять по хляби да под дождем! – Она вспомнила уютную гостиную в папином замке, гул огня в камине, горячий пунш – гордость кухарки Флоренс – и едва не расплакалась. – Вот же невезение! Может, подольше у Кэвендишей задержаться? Этак на месяц-полтора, чтоб обратно уже летом ехать?» Идея была заманчивая. Но тут, как это ни печально, от самой Нэрис мало что зависело.
Она бросила тоскующий взгляд в окошко. Черно-синие сумерки, поникшие деревья, мокрые крупы лошадей по обе стороны от повозки – знакомая картина… Леди Мак-Лайон озябшими пальцами вцепилась в края пледа. От сырости он не спасал. «Да когда же кончится эта дорога?! – мысленно простонала девушка, с трудом подавив желание забиться в угол сиденья и тихонечко заскулить от жалости к себе. – Люди лорда Кэвендиша обещали, что к вечеру доберемся! И что? Скоро совсем стемнеет, а мы до сих пор не…»