– Это, видать, из-за Ивара все. – Энгус, увидев, что брат покачнулся, быстро подставил ему плечо. – Да ты упадешь сейчас! Вот же баран упертый, говорил тебе – давай лекаря найду, так нет…
– Ивар? – пропустив его кудахтанье мимо ушей, спросил Эрик. – Это кто? Тетушкин охранник, что ли? А что с ним?
– Да погиб, как я понимаю… – Юноша вытянул шею и позвал: – Шерк! Шерк, это ты там?.. Бегом сюда, помощь нужна! Да шевелись ты, черт бы тебя подрал!
– Погиб… – пробормотал О’Нейлл-младший, обводя затуманенным взором покрытый телами берег. – Да сколько их сегодня погибло! Сотни!.. Из-за одного бойца в печаль ударились, а подумать…
– Цыц! – подобно Дэвину, сердито велел ему Энгус. – Ты еще ногами топать начни, полутруп несчастный!.. Говорил же тебе… Шерк, твою мать! Ты долго будешь копаться?! Если Эрик до дому не доедет, я тебе первому голову оторву!..
Нэрис оглянулась назад, на невысокий холм, увенчанный трепещущей огненной короной. Пираты остались верны себе и своим привычкам – от деревни, стоившей жизни многим, через несколько часов останутся одни головешки. «По крайней мере, женщин они отпустили, – словно пытаясь оправдать своих спутников, подумала девушка. – Правда, перед этим…» Она опустила голову. Как конкретно «развлекались» с крестьянками разбойники, ей, слава богу, увидеть не довелось. Да только видеть было и необязательно – она все прекрасно поняла из одного брюзжания Чарли. Это все было отвратительно, но… «Я так понимаю, им не привыкать. Ведь те, что приходили в деревню раньше, тоже наверняка не одними лепешками довольствовались!»
Думать об этом не хотелось. Леди Мак-Лайон снова взглянула на полыхающие лачуги – что теперь ждет этих крестьянок?.. Ни дома, ни средств к существованию… Она покосилась на трясущегося позади в телеге Тоби и вдруг поняла, что ей нет дела до погорельцев. Никакого. Может, это и не по-божески, но они заслужили такую участь. И, положим, еще дешево отделались!.. Все тот же Чарли, к примеру, вообще предлагал запереть женщин в конюшне – мол, пускай нюхнут дымку… Но уж это было чересчур даже для справедливого возмездия, и Десмонд не позволил. «Все-таки он добрый», – снова сама себе сказала Нэрис, переводя взгляд на капитана. Раны, нанесенные дарг-ду, давно промыли, прижгли и зашили, под одеждой их видно не было – только неестественно расправленные плечи напоминали о том, как пирату досталось. Да еще, пожалуй, лицо. Испачканные бинты капитан снял и заново перевязывать не дался. «Нос на месте, и то ладно, – отмахнулся он в ответ на приставания настырной врачевательницы. – Оставьте уже мою физиономию в покое, леди! Шрамы зажили, а что до общего впечатления – так тут чем страшнее, тем лучше… Не на бал едем».