«Дело сделано», – сказал себе Жихарь и отдалился за ограду, но красную рубаху из виду не выпускал.
Через какое-то время он увидел, что Мара схватил за рукав купца в полосатом одеянии и с повязкой на голове. Цыган показывал на коня, махал руками. Купец долго не понимал, в чем дело, а когда понял, запрыгал от нежданной удачи. Чего уж там ему Мара наплел, как сумел объяснить внезапную продажу себе в убыток драгоценного жеребца – слышно не было. Били по рукам, передавали поводья…
Цыган с пестрым своим и шумным окружением споро собрался и подался прочь, оглядываясь на курицу с песиком.
Налим лизнул купца в ухо и тоже стал обнюхивать.
Жихарь запрыгал на босой ноге к новому коневладельцу:
– Дяденька, дяденька!
Снова в той же последовательности стали появляться ворон, песик, нетопырь, курица и незаметные под ногами, но острозубые мыши. У богатыря даже нашлись и бесплатные помощники из тех, кто заявился на ярмарку просто поглазеть. Они тоже знали множество смертоносных примет. Купец, у которого, оказывается, в далеком Чуроканде и вправду поздно зацвел персиковый сад, быстро раскаялся в своей опрометчивой покупке и начал высматривать, кому бы сбагрить такого неудобного коня…
Дальше Жихарю и вмешиваться не пришлось – доброхотов было навалом. Он приглядывал издали. Пернатые и четвероногие участники заговора честно отрабатывали обещанную награду. Налим то и дело переходил из рук в руки, всякий раз стремительно теряя цену (хотя каждая сделка и отслеживалась Полелюевыми помощниками, неукоснительно собиравшими все скудеющий налог), и богатырь всякий раз опасался, что нарвется Налим на такого покупателя, который не верит ни в сон, ни в чох, ни в вороний грай.
Такового, к счастью, не обнаружилось.
Последним владельцем Налима стал совсем молодой парнишка из степняков. Он растерянно оглядывался и всхлипывал, поскольку степняцкие приметы, за небольшим исключением, совпадают с лесными. На приобретенного коня он смотрел с ужасом, ожидая немедленной кончины.
– Не плачь, сынок, – великодушно сказал богатырь. – Я тебе найду покупателя.
И повел Налима вместе с плачущим степняком на постоялый двор.
Ярмарочный староста, водяник и Колобок сидели за столом, спорили о чем-то. Колобок, впрочем, сидел на столе, свесив ножки в новеньких лапоточках.
Юному степняку предложили цену вдвое больше той, что заплатил он сам, так что придраться Полелюй ни к чему не смог, хоть и старался. Добрый Жихарь даже заплатил за парнишку налог с продаж. Полелюй тряс головой, отгоняя наваждение.
– Не головой тряси, а мошной, – тихонько сказал богатырь. – Мы уж, так и быть, про заклад никому говорить не будем, чтобы тебя не позорить, а свидетели небось твои люди – не проболтаются…