– Нишкни! – прорезалась наконец и гувернянька. – Я ведь чего пришла? Вы здесь тунеядствуете, герои, а кто будет кур резать? Ляля и Доля? Ну-ка ступайте все на птичий двор, там показывайте свою доблесть!
– Добрая старушка права! – воскликнул Яр-Тур. – Мы не имеем права обременять дам кровавой работой…
И все дружной толпой двинулись на куробойство, причем Кота и Дрозда вредная бабка подгоняла хворостиной, а разбойники уклонялись от ударов, подскакивая.
– Зачем вся орда ходи? – удивился Сочиняй. – Надо одному Каравай-багатуру ножик дать. Он как раз ростом с курицу – честный поединок будет, секим-башка…
– Я тебе не гладиатор наемный! – возразил Колобок. – Да и куры тут какие-то вечно голодные: того и гляди последнюю изюминку из меня выклюют… Не к лицу Вечному Герою будет сложить голову в битве с курями.
Насельщицы большого курятника тем временем почувствовали надвигающуюся беду и решили побороться за жизнь: собрались в кучу, вышибли ворота и рассыпались далеко за пределы птичьего двора. Петухи же предусмотрительно попрятались.
Сочиняй взял главенство на себя, расставил мужиков в цепь и велел гнать добычу к нему. Хоть и говорят, что курица не птица, но многоборская курица именно что птица – поджарая, закаленная, отчаянная. Прошлым летом, например, забрался ночью в княжеский курятник вор, так они его чуть не до смерти заклевали…
Яр-Тур снял с пояса охотничий рог и затрубил. Лю Седьмой вынул из бездонного рукава бронзовый колокольчик и стал размахивать им над головой. Остальные просто улюлюкали.
– Надо было их прежде маком накормить, – сказал Колобок. На всякий случай он вооружился острой щепкой. – Они бы и уснули…
– Богатыри спящих да лежачих не бьют!
Апокалипсия Армагеддоновна стояла и скалила немногочисленные зубы:
– Охотнички бесталанные! Пока зайца убьют, вола съедят!
Наконец загнали-таки в цепкие руки Сочиняй-багатура одну-единственную черную курицу. Степной витязь одним взмахом ножа обезглавил бедняжку, другим выпустил ей потроха, третьим движением отбросил жертву в сторону.
– Хозяин режет – бабы перья выдергай! – пояснил он.
Кое-как загнали кур в загородку, взялись за ножи. Тут выяснилось, что жуткие душегубы Кот и Дрозд не могут даже курицу зарезать.
– Как же вы на большой дороге промышляли? – ахнула Армагеддоновна.
– Мы со всеми по-хорошему договаривались, – разом отвечали Кот и Дрозд. – За нами грозная молва стояла, мнение народное. Ты лучше стряпух веди своих, пусть перья дергают…
Лю Седьмой расправлялся с курами не глядя – следил только, чтобы не запачкать нарядный халат. Король Яр-Тур делал свое дело с отсутствующим видом. Жихарь старался не смотреть казнимым птицам в глаза.