Он не стал даже доставать кинжал – схватил первый попавшийся окорок, впился в него зубами. Колобок заботливо подсовывал ему просяные лепешки – свою лишенную разума родню. Покончив с первым окороком, богатырь осушил огромный кувшин пива, потом снова принялся за мясо, запивая его кислым молоком и не думая, что от этого может приключиться в животе, ел, словно мчался в бой или взбегал на крутую гору, как будто хотел уважить гостеприимного друга или обожрать врага…
– Никто на свете так много и так быстро не ел – разве что огонь! – похвалил его Колобок.
…А на вершине свеженасыпанного кургана беспечные скифы тоже пировали, справляя тризну по ушедшему вожаку, причем пировали стоя. После безуспешных попыток сломать крестец водяному коню Налиму у них все ныло и мозжило. Даже переминаясь с ноги на ногу, степные витязи кряхтели от боли.
Сам конь Налим с невинным видом отдыхал у подножия кургана, дожидаясь по уговору хозяина.
И тут, как мог бы выразиться сказитель Рапсодище, «мать-земля под ними всколебалася».
Сперва скифы на это даже ухом не повели – решили, что их просто покачивает от пива, взбодренного мозголомкой – Жихарь поклонился им целым бочонком. А потом, изумленно поглядев друг на друга раскосыми и жадными очами, не устояли и покатились по склону кургана.
Покатились они вовремя – из-под земли полетели толстые бревна наката, послышался нелюдской рев и пронзительное пищание – то помогал богатырю голосом Колобок.
– Всех убью, один останусь!
– Правду и в земле не скроешь!
Богатырь распахнул курган изнутри – как крышку котла отворил.
От свежего воздуха ему сперва стало еще хуже, он опустился на могильную землю и лег, раскинув руки.
Колобок поудобнее уселся ему на грудь.
Жихарь раздышался и все вспомнил.
– Значит, не были мы в Навьем Царстве? – спросил он первым делом. От яростного жевания ныли скулы.
– Значит, не были, – всхлипнул Колобок.
– А как же вопрошающие покойники? Князь Наволод? А Яр-Тур мой где? Там остался?
– Не было никакого Яр-Тура, – признался Колобок. – Мы ждали-ждали, да и уснули. Мне, к примеру, опять всякие детские ужасы снились – заяц, волк, медведь, лиса-гадина… Успела-таки хватить меня зубами за бочок, я проснулся и давай тебя будить…
– Постой, – сказал Жихарь. – Я же не мог сам такого придумать, чтобы мертвецов распределять по разрядам. А сколько неведомых имен услышал! А Беломора на Луне увидел!
– Это все твое подсознание, – снисходительно объяснил Колобок. – Или, проще сказать, коллективное бессознательное. У всякого свое представление о посмертном существовании. Бытие определяет сознание – так?