На мой взгляд, я никогда не был во Вьетнаме таким дёрганым, каким этот парень должен был стать после возвращения туда. Но вы никогда не сказали бы так, глядя на мои руки. Вскоре после прибытия в Японию мои ногти на руках начали принимать нормальный вид. До того момента, однако, они представляли собой жалкое зрелище. Я был заядлым нервным ногтегрызом ещё со школы. Вьетнам давал столько поводов для беспокойства, что за последние месяцы я сжевал свои ногти почти до первой фаланги. Теперь, со стянутыми проволокой челюстями, это стало невозможно, так что теперь они начинали выглядеть лучше.
Позже в тот же свой первый день в госпитале я заметил через дверь своей комнаты на пятом этаже, что большинство пациентов и персонала смотрят через окна на улицу. Протестующая японская молодёжь, числом около четырёхсот человек, маршировали вокруг госпиталя, за закрытыми воротами, кружа возле нас, словно стая барракуд. Это было захватывающе. Я до той поры ни разу не видел антивоенной демонстрации. На улице протестные песни Джоан Баэз вопили на нас из громкоговорителей. На ходу демонстранты выкрикивали разные известные антивоенные речёвки. Самой мягкой была: «Раз-два-три-четыре-пять, на войну нам всем насрать». Ещё одну, более мелодичную, скорее пели, чем скандировали: «Раз-два-три-четыре-пять, для чего нам воевать? Пять-шесть-семь-восемь-девять, во Вьетнам мы не поедем!». Наиболее злобной была такая: «Эй, эй, Эл-Би-Джей, сколько ты убил детей?» Антиамериканские, антивоенные митинги и беспорядки в 1967 году часто происходили по всему миру, не только в Америке. Это был один из них.
Чего демонстранты не видели – того, что около двух сотен японских полицейских из подразделения по пресечению беспорядков ждали в огороженном дворе. Они носили блестящие чёрные шлемы и отрабатывали удары каратэ и броски дзюдо. Некоторые вертели в руках деревянные палки в четыре-пять футов длиной и толщиной, как дубинка американского полицейского. Для тренировки они колотили ими друг друга.
Когда группы демонстрантов проходили мимо главных ворот, они бросались вперёд и наваливались на них, пытаясь открыть, но не могли. Полиция терпела их деятельность некоторое время, час или два, затем ворота открылись и демонстранты повалили внутрь, стремительно разбегаясь во всех направлениях. Одновременно с ними полиция кинулась им навстречу. Вот это было зрелище: шестьсот человек дерутся прямо перед госпиталем, и у нас места в первом ряду. Чёрные шлемы победили. Демонстрантам надрали зад и вышибли обратно за ворота. Мы хлопали и веселились. Все посмеялись и отлично провели время.