— Мем, а вдруг ему помощь нужна…
— Он здесь по своим делам и без помощи не останется. Дай хоть наметельник какой — я из него засов сделаю.
— Нет, я так не могу! — всплеснул руками Датар и решительно шагнул к двери.
Но Мем загородил ему дорогу.
— Меня послали тебя охранять, — сказал он. — И, хоть не нравится мне слушаться Нонора, но я поручение выполню.
— Я что, под домашним арестом?
— Понимай, как хочешь, — сказал Мем. — Но на улицу, пока они отсюда не уберутся, ты не выйдешь.
— Слушай, а чего ты тут командуешь? — Монах упер руки в бока. — Я у себя дома, между прочим!
— А я и не спорю. Я просто тут стою. Можешь попробовать сдвинуть меня с места, — разрешил Мем.
На лице Датара тревога и возмущение сменились сначала изумлением, потом растерянной улыбкой, а потом он засмеялся.
— В рясе драться неудобно, — сказал монах. — Я сегодня уже пробовал — мне не понравилось.
Мем тоже улыбнулся и развел руками:
— На нет и разговора нет.
* * *
Утро приветствовало Мема грохотом медного ведерка, поставленного на табурет и с предупредительными целями привязанного к дверной ручке бечевой. Надо сказать, из-за этой сигнализации собственного изобретения Мем свалился с лавки на пол — настолько она оказалась громкой, звонкой и внезапной. А пришедший на смену дознаватель из Первой префектуры шарахнулся с крылечка, словно его обварили кипятком.
Солнце стояло уже над самым Царским Городом. Мем проспал до третьей четверти утренней стражи, не меньше. Каким цветом был помечен этот день в числительнице — удачным или неудачным — Мем вспомнить не смог. Значит, следовало вести себя осторожно.
Из окна видно было, как Датар ходит по осевшим сугробам возле храма и, по примеру Нонора, рассматривает на земле следы. Оказалось — в доме имелся черный ход из того чулана без окон, в котором обитала прислуга. И ход тот прекрасно запирался изнутри, хоть это и было против храмового устава.
Молчавшая весь вчерашний вечер кухарка принесла Мему поджаренную на масле лепешку, вручила просушенный и почищенный плащ, а на прощание придержала его за рукав и сказала:
— Благослови тебя Небо, сынок. Два года тут живу, а ни разу не видела, чтобы эргр Датар смеялся.
Мему велено было мчаться в префектуру со всех ног. Криво намотав портянки, кое-как затолкав в косу выбившуюся прядь и на ходу запихивая в рот лепешку, Мем поспешил, как он думал, за бумагой для лицея. Через двор он помахал Датару; точно так же, на расстоянии, получил благословение в дорогу, и побежал к пристани.
В префектуре его действительно ждали.
— Вот он, наш герой! — объявил инспектор Вадиш, с которым Мем столкнулся на пороге, и крепко пожал Мему руку.