Где это было, у отеля?
Ну что вы, Константин Михайлович! Поближе к моему дому, на Гомельской улице. Это вроде ваших Черемушек. Помните, фильм такой был о новостройках Москвы?
Константин не смотрел этого фильма, но слышал песню: «Черемушки, в Черемушках черемуха цветет.,.», тем не менее уверенно ответил:
Конечно, слышал. И что?
Я, конечно же, очень обрадовалась этой неожиданной встрече: рот до ушей, глаза блестят, кинулась едва ли не с распростертыми объятиями. «Здравствуйте, говорю, дорогой Владимир Ефремович!..»
Она так живо изобразила свою реакцию, что Константин эту сцену увидел перед собой, словно сам при ней побывал. Но тут глаза женщины потухли, и она обиженно надула губы.
А он посмотрел на меня таким удивленным взглядом, будто видит меня впервые, и говорит: «Вы извините, гражданка, но я вас не знаю!» «Как? — восклицаю я. У меня даже глаза на лоб полезли. — Я же администратор гостиницы «Минск», где вы остановились!» — «Вероятно, вы меня с кем- то спутали: я снимаю квартиру в этом доме», — он указал рукой…
Может, действительно это был совсем другой человек? — предположил Константин.
Ага, как же! — Женщина даже обозлилась. — Моим глазам свидетелей не нужно: мне достаточно один раз увидеть человека, и я его узнаю и через десять лет, вот! Да он даже одет был и в тот же костюм, и в те же ботинки, и галстук тот же, да и часы на руке те же самые — золотой швейцарский «Ролекс»…
Эти? — Константин показал фотографию Мордковича, на которой были видны часы.
Ну, они! — уверенно кивнула администраторша. — А вы говорите!..
Константин сразу поверил ей. Но ее рассказ только усилил его подозрения. Тут уже начинали играть любые мелочи.
И что было дальше?
Дальше и того смешнее. Подошел тот самый мужик, с которым я видела их здесь, у барной стойки. Подошел и говорит: «Женщина, что вам нужно от моего приятеля? Вам же русским языком сказано: вы ошиблись!» Говорил вроде бы спокойно, даже вежливо, а глаза злые, колючие. Мне даже жутковато стало. «Извините, — говорю, — ошиблась», и пошла прочь. Странно все как‑то… — Она покачала головой.
А вам не показалось, что он чего‑то боится, что он узнал вас, но только сделал вид, что не узнает?
В том‑то все и дело, что и говорил он искренне, и глаза смотрели правдиво… — Она задумалась на несколько минут, потом твердо сказала: — Нет, точно не узнал!
Вы можете показать тот дом, где, как говорил Мордкович, он снимал квартиру?
Не только дом, но и подъезд, и этаж, — она лукаво усмехнулась, — на всякий случай решила проследить…
За ним поднимались, что ли?
Зачем? Темнело уже, свет горел на лестничных клетках, я и видела на каком этаже лифт становился. Записывайте…