Миссис Доналдсон успокоилась насчет Баллантайна, однако была абсолютно уверена, что ее тайна известна и мисс Бекинсейл, и всем прочим. Так что спросила напрямик Делию, которая, как выяснилось, давно была в курсе.
— Это нечестно! — сказала Делия. — Я на десять лет тебя моложе. Секс с юнцами, ужин с руководителем… Ну чем я хуже?
— Секса не было, — уточнила миссис Доналдсон.
— А что же было?
Она все рассказала, поняв, что именно этого ей и не хватало, и обе то и дело хохотали как безумные.
Да, миссис Доналдсон немного подредактировала действительность, умолчав о ночах, проведенных у стены, но, хоть она и рассказала о своем приключении, оно не потеряло очарования, а даже наоборот, и поэтому, вернувшись вечером домой, она тут же полезла в мусорное ведро и отыскала среди чайных пакетиков и помидорной кожицы скомканный листок, который оставил Олли.
Вскоре новые жильцы переехали, плата была внесена за две недели вперед, но ни о каких иных условиях оплаты или вариантах решения вопроса в случае неуплаты речи не было.
Вели они себя скромнее, чем Энди с Лорой, например, почти не заходили на кухню — Олли, похоже, питался в основном пиццей на вынос.
Гвен, как и можно было предположить, была недовольна.
— Она вообще разговаривает? Я уже дважды заходила, и она оба раза тут же исчезала наверху. Он вполне разговорчив, только что это за дурацкая шляпа? Какие-то они богемные.
— Они вполне тихие, — ответила ей мать. — Я иногда даже не знаю, дома они или нет.
— Ну, хоть в чем-то лучше предыдущих. А на кого он учится?
— Кажется, на модельера.
— На модельера? Ну, тогда ты должна благодарить бога, что он не гей.
— В этом нет ничего предосудительного, — сдержанно сказала миссис Доналдсон. — Я как-то изображала в больнице лесбиянку.
— Это еще зачем? — простонала Гвен.
«Для смеха, — хотелось ответить миссис Доналдсон. — Или во искупление того, что подарила миру такое безрадостное создание, как ты».
Однако, хоть на дочь ей было в целом наплевать, она понимала, что разозлилась она прежде всего потому, что Гвен была права.
Чем, она, собственно, занималась в больнице? И зачем предоставила этим двум ребятишкам крышу над головой?
Все это было непристойно. Она хоть и храбрилась, но на самом деле это была не она. Но именно потому она это и делала — потому что это была не она.
Как только новые жильцы заселились, все ее тайные мотивы полезли наружу — она опять заняла свой пост у стены. В основном ее бдения были тщетны — из соседней комнаты не доносилось практически ни звука, стояла такая тишина, что однажды миссис Доналдсон пять минут прислушивалась к какому-то стуку, пока не поняла, что это бьется ее сердце. Изредка слышался сдавленный стон, по-видимому, Джералдины, но стон тоски или восторга, разобрать не получалось — возможно, причиной стона была просто скука.