Завоевание. Здесь мы плавно переходим ко второму (и зачастую основному) способу легитимации княжеской власти. Идеальный, правильный образец такого получения власти задан в изображении похода на юг Олега Вещего:
• борьба за власть проходит вне стен города, что чрезвычайно важно, ведь смысл борьбы не в том, чтобы ограбить город, а в том, чтобы получить контроль над землей и право сбора дани;
• борьбу за волость ведут равные по достоинству; с самозванцами же «правильной» борьбы не ведут (о чем прямо заявляет сам Олег, обращаясь к Аскольду и Диру: «Вы неста князя, ни рода княжа, но азъ есмь роду княжа» [ПВЛ. С. 20]);
• победитель, силой или хитростью доказавший свое преимущество, вступает в город не как захватчик, а как законный и признанный (легитимный) правитель и соответствующим образом себя ведет.
И после установления Рюриковичами монополии на власть междоусобные войны иногда проходили по заданному Вещим алгоритму, играя роль естественного механизма регулирования потестарных отношений в условиях, когда в государстве, находящемся в периоде становления, возникали «избыточные» носители власти. Вот только нужно всегда помнить, что наряду с такими «легитимными» войнами все чаще встречались завоевания, преследующие совсем другие цели:
а) максимально ослабить соперника, разорив его землю;
б) разграбить город, получить добычу и пленников.
В XI в. это отчетливо просматривается в истории взаимоотношений сыновей Ярослава Мудрого с полоцкими князьями Рогволдовичами, с рано обособившейся ветвью потомков Владимира Святого: «И придоша ко Меньску, и меняне затворишася в граде. Си же братья взяша Менескъ, и исъкоша муже, а жены и дети вдаша на щиты…» [ПВЛ. С. 112].
С естественным ростом численности Рюриковичей алгоритм «легитимного» завоевания работал все хуже и хуже — и вот в 1169 г. киевляне, имевшие уже богатый опыт соглашений с одинокими удачливыми (пусть и нелюбимыми) претендентами на роль завоевателя, впали в естественное отчаяние, когда к стенам города явилось одиннадцать банд… то есть княжеских дружин. Из одиннадцати князей десять отлично понимали, что им власть в городе не достанется, а значит, нужно быстренько брать все, что под руку подвернется. Итог известен и ужасен.
Согласие. Эта форма внешне напоминает наследование власти умершего князя. Механизмы наследования власти, особенно на первых порах развития государства, постоянно меняются, так что каждое поколение привносит в них что-то свое:
• сын наследует отцу, но как младший соправитель своего родственника (Игорь Рюрикович «хожаше по Ользе и слушаше его» [ПВЛ. С. 23]);