Несостоявшиеся столицы Руси: Новгород. Тверь. Смоленск. Москва (Клёнов) - страница 17

Важно подчеркнуть, что в источниках XI — начала XII в. «землями» именовались независимые государства («Русская земля», «Греческая земля», «Болгарская земля», «Лядская земля», «Угорская земля»). Термином же «волость»/«власть» в территориальном значении древнерусские памятники этого времени именуют главным образом владения князей Рюриковичей в пределах Древнерусского государства [Горский А. А. Русь. От славянского расселения до Московского царства. М., 2004. С. 80–86]. Использование обозначения «земля» применительно к частям наследия Владимира Святого явно можно трактовать как свидетельство развития той самой «феодальной раздробленности». Поскольку далее для нас основным занятием станет разбор исторических альтернатив развития этих самых земель, то естественно попытаться сейчас в самом примитивном и схематичном виде набросать обзор их состояния. Чтобы дать самое общее представление о том, какие из перечисленных выше «сбоев» в наибольшей степени определяли историю конкретной земли, попробуем воспользоваться простейшей бинарной оппозицией «княжья»/«вечевая» земля. Доминирование княжья в политической жизни земли, торжество родового принципа наследования, развитая удельная система и долевое соправление князей в старшем городе земли — все это мы вслед за М. А. Александровым будем считать признаком торжества «княжей модели» власти в определенной земле (предложенное Александровым понятие «удельной» модели кажется не слишком подходящим, так как само понятие «удела» впервые встречается в источниках в XIV в. [ДДГ. М.-Л., 1950. № 2. С. 12]). Регулярное появление вечевых собраний в сфере высокой политики, связанные системы городовых вечевых собраний в схеме «город — пригород», постоянное нарушение династической преемственности в занятии княжеского стола — все это будут признаками «вечевой земли» [Александров МЛ. Русские земли-княжества IX–XV вв.: компаративистский анализ культурно-политических альтернатив. М., 2009. С. 104–136].