Верный своему обещанию, Николас Гамильтон с ожесточением заставил себя изучать подноготную всех членов правления и всего высшего эшелона, так или иначе связанного с компанией. Это была задача, достойная титана, но было очевидно, что она так поглотила его, что не оставила — по сведениям благодарного физиотерапевта — ни малейшего времени для размышлений по поводу медлительности своего выздоровления.
Но выздоровление, несомненно, наступало, как Джейн имела возможность убедиться лично, во время своих частых визитов в дом на Орм-сквер. Хотя сэр Ангус и обещал своему доктору не перерабатывать, он все же усердно трудился даже по выходным, и редко случалось, чтобы в субботу или воскресенье она не работала с ним. Даже если не нужно было диктовать или готовить отчеты, он все же был склонен оставлять ее, используя в качестве резонатора, рассказывая о тех новшествах, которые он собирался вводить; а иногда она просто выступала в роли слушателя, когда он разворачивал перед ней свои самые смелые идеи, которые хотя и произносились вслух, но, как она знала, редко использовались впоследствии.
За неделю до Рождества и шесть месяцев спустя после аварии самолета Николас уже мог войти в гостиную на костылях и занять свое место за столом. Джейн была единственным человеком, кто знал, что он уже в состоянии это сделать, но она поклялась хранить это в секрете.
— Я хочу дождаться того момента, когда буду полностью здоров, — говорил он, оправдываясь. — Тогда я устрою вечеринку и приглашу всех моих друзей, чтобы отпраздновать мое возвращение в мир.
— Знакомые, это слово подходит лучше, чем друзья, — язвительно отвечала она. — Если бы это были настоящие друзья, то вы бы не возражали против их присутствия сейчас.
Он не оспаривал это, а она теперь знала его достаточно хорошо, чтобы продолжать эту тему. Хотя он очень походил на своего отца, многое в нем она не могла понять: то он был терпимым и забавным, а в следующую секунду — угрюмым и раздражительным. Но было не совсем справедливо судить его до того, как он окончательно поправится, полагала она, хотя вполне вероятно, что, когда наступит это время, их орбиты больше не пересекутся. Эта мысль пришла ей в голову, когда она наблюдала за ним во время его разговора с отцом одним воскресным вечером, когда они все сидели в библиотеке, и заставила ее понять, какую большую роль в ее жизни стали играть и сэр Ангус, и его сын. Слишком большую роль, если рассуждать здраво; она критиковала Николаса за то, что он оградил себя от своих друзей, а разве она сама не поступила точно так же, хотя и по другим причинам.