Многие на этом съезде представляли сами себя, да и прибыли не из идейных соображений, а просто так: за кампанию или со скуки. Ибо скука — наипервейшая беда, когда живешь долго, особенно в какой-то глуши.
И в указанный день, пусть и трехчасовым опозданием означенный съезд начался. Призывая к порядку, председательствующий гремлин застучал в колокольчик, снятый по такому случаю с украденного поезда.
— Товарищи! — возвестил председатель. — Первый съезд депутатов народов Древних и Малых, существ Межвременья, прошу считать открытым.
Далее, для соблюдения процедуры, требовалось прочесть поздравительные телеграммы, письма полученные съездом.
Письма имелись — целых три штуки. Однако, президиум, сформированный к слову из бывшего подпольного комитета, с молчаливого согласия решил эти письма не оглашать. Два было написано на неизвестном языке, да так небрежно, словно кто-то расписывал перо. Третье письмо, напротив, было написано почерком каллиграфическим. Но содержало все больше ругань и предложения комитету не заниматься
— Первый пункт повестки съезда — утверждение повестки работы. Кто за это предложение — прошу…
Но его прервал сидящий в первом ряду Кащей:
— Слушай, а может, перейдем к сути дела? Я, конечно, бессмертный, но это совсем не значит, что мое время ничего не стоит.
Оратор закашлялся и выпил воды. Из черепа. По виду — человеческого.
Вода была болотной, иной здесь просто не имелось. Но она взбодрила говорящего. И он продолжил с новой силой:
— Как многие из вас знают, в городе Петрограде победила социалистическая революция. Власть перешла к народу.
— А нам-то с того какая радость? — спросил все тот же Кащей.
Кащея на болоте не любили. И через две минуты общения с ним, гремлин начал понимать по какой такой причине.
Говорили, что Кащей Бессмертный на самом деле Агасфер. В пользу данной гипотезы выступало бессмертие, профиль Кащея и злато, над которым, он якобы должен чахнуть. Однако, того злата никто не видел, а сам Кащей жил в свое удовольствие. На болото он прибыл на орловском рысаке. Одет был франтом: костюм по последней дореволюционной моде, котелок, жилет со множеством брелоков, рубашка с воротничком стоячим, накрахмаленным.
Седые волосы были напомажены и уложены, в тонких пальцах тлела папироска.
Молоденькие ведьмочки то и дело поглядывали на Кощея и из кокетства прикрывали свою наготу.
— Многие года, даже столетия. — вещал оратор. — нашему народу не давали возможности развиться. И только Великая Октябрьская революция открывает перед нечистью широкие перспективы. Это наша революция, которую мы должны поддержать всеми силами.