О лежащих без движения черных папках с заявлениями пострадавших, которые идут в «довесок».
О том, что все покрывают друг друга. — Самая главная проблема, — сказал он в конце, — что с этим некуда идти. Все, у кого я был, говорили мне одно и то же: это бесполезная трата времени. Поэтому пострадавшие девушки боятся. Как те, которым дали по три года. Они мне все рассказали, а заявления писать категорически отказались. И они правы. Что я могу предложить взамен? Я никто. Они доверились власти один раз, написали заявление, а власть им за это вместо спасибо — срок. Просто необходимо, чтобы этим занялось Управление собственной безопасности на самом высоком уровне. Иначе все действительно бесполезно.
Герман замолчал. Вячеслав Иванович курил. Яковлев и Романова рассматривали Германа, который к концу монолога даже охрип и теперь, чувствуя сухость во рту, сглатывал слюну.
— Выпейте воды. — Галина налила из графина в стакан воды и протянула Герману.
Тот залпом выпил и поставил стакан на стол.
— Однако не все бесполезно, — сказал наконец Вячеслав Грязное. — Вы же еще верите в закон и порядок. Иначе бы ко мне не пришли. Я возьму вашу информацию под личный контроль и разберусь. Вы поработаете с оперативниками. — Грязнов кивнул на. Яковлева с Романовой. — Подробно рассмотрите дела, где пострадавшие колеблются, писать им заявление или нет. Все вместе с ними поработаете. Заявления, которые вам удастся собрать, непосредственно мне на
стол. Я лично направлю их в прокуратуру и прослежу, чтобы они там не затерялись. Так что можете начинать прямо сейчас. Володь, — обратился он к Яковлеву, — ты проводи Германа в свой кабинет, а ты, Галя, останься еще на пару слов.
Когда за Яковлевым и Германом закрылась дверь, Вячеслав Иванович обратился к Романовой:
— Галя, ты понимаешь, что парень сильно рискует. Я ему ничего не стал говорить — это бы его только раззадорило. Ну сама знаешь — я все сделал, а теперь меня в сторону. В общем, я не знаю, тут надо как-нибудь по-другому сказать. Яковлев для этого не подходит, он сам еще тот Монте-Кристо. Вот я и подумал, может, у тебя получится, как женщина, ты сделаешь это потактичнее. — Вячеслав Иванович замолчал и потянулся за новой сигаретой. — Хотя не уверен.
К моменту встречи с Вячеславом Ивановичем Грязновым у Германа на руках уже были заявления, подписанные двумя девушками, Лидой Смирновой и Светой Архангельской.
После встречи ситуация изменилась. Присутствие оперативников из заведения с таинственной, грозно звучащей аббревиатурой ГУСБ оказывало на потерпевших свое магическое воздействие. Равно как и личности самих оперативников.