— Уитни, оставь нас в покое. Ты ведь давным-давно все прекрасно понял — между нами все кончено.
И было кончено еще несколько лет назад.
— Сука! — рявкнул Мэйсон и кинулся к ней.
Дэйн будто случайно ударил его ребром ладони.
Голова Мэйсона откатилась назад, и он моментально скорчился, повалившись на землю. Так он лежал несколько секунд, перекатываясь с боку на бок, а затем посмотрел наверх.
— Ты сломал мне нос, — сказал он.
— По крайней мере, ор прекратился, — ответил Дэйн. — Вставай.
Мэйсон, шатаясь, поднялся на ноги, не отрывая рук от лица.
— Мне необходима медицинская помощь, — произнес он глухо, срывающимся голосом.
— Тогда иди и покажись врачу, — сказал Дэйн теряя терпение. — И собери потом всех в одном месте. Я расскажу им, как будем отсюда выбираться. — Он смотрел вслед убегающему Мэйсону.
Сара вцепилась ему в руку.
— Неужели мы действительно уйдем отсюда? Ты сможешь нас вывести?
— А то как же, — ответил Дэйн. Он взглянул на нее и увидел, как облегчение от его слов моментально сменилось озабоченностью.
— А как же все эти люди? Ведь они же думают, что мы сможем им помочь. Мы ведь не бросим их здесь на произвол судьбы, правда?
— Я и не собираюсь их бросать. Они пойдут за нами. И, кстати сказать, будут нашим надежнейшим щитом. Нашей «обманкой». Но пора заняться всем этим вплотную. Вьеты совсем близко.
— Насколько близко?
— Они в Сисофоне. Самое позднее завтра утром они будут здесь. Движутся гады очень быстро.
— Что ты намерен делать?
— Давай-ка для начала пройдем в твою палатку, или еще куда. Мне не нравится стоять в самом центре открытого лагеря.
— Сюда, — указала женщина.
Внутри палатки они снова поцеловались: это был долгий, нежный поцелуй воссоединения.
— Бог ты мой, Сара, как же я тебя люблю?
— Знаешь, — произнесла она медленно, — мне кажется, ты говоришь это мне впервые.
— По натуре я тихоход.
— Но ты столько раз выказывал мне свою любовь, а я не обращала на нее внимание.
— Лучше позже, чем никогда.
— Дэйн, неужели теперь — навсегда?
— Конечно. Разве у тебя нет хотя бы капли веры?
— Послушай, — сказала она улыбаясь. — Я столько раз за последние годы слышала это слово, что научилась его ненавидеть. Я хочу только видеть, чувствовать и прикасаться к чему-то. И знаешь, похоже, я поняла то, о чем ты мне говорил много-много лет назад о Юго-Восточной Азии, когда предупреждал, чтобы я не пыталась ее изменить, но попробовала понять.
Он взял ее руки в свои.
— Нам нужно о многом поговорить.
Она высвободила ладони и обвила его руками.
— И доделать.
Снаружи раздался вежливый кашель и, повернувшись, Дэйн встретился взглядом со шведским врачом — высоким с нервным, но умным лицом человеком. Дэйн вышел наружу.