После перехода через море, увидев валяющихся на берегу мертвых соотечественников и выброшенные волной колесницы, Тамит-младший совсем пал духом. Он так и не знает, спасся ли кто, что с повелителем да и самой страной Кемет, но по законам ордена осведомителей продолжает нести службу и выполнять задание, памятуя, что в любой ситуации — рухнет ли империя, возникнет ли новая власть — осведомители необходимы и насущны всегда. Правда, глаза у него начали слезиться, но он не в силах отвести взгляда от этого стоящего поодаль от лагеря столба то ли огня, то ли света. Столб этот подобен огненному оку, которое вглядывается прямо в душу, и невозможно ничего от него скрыть.
Немного укрепился духом, хотя и сам умирал от жажды, когда это скопище у горьких вод, не без помощи его, Тамита, подстрекателей, стало наступать на Моисея, но тот, явно лозоходец — таких, умеющих при помощи лозы или посоха определять, где следует копать колодец, Тамит встречал и раньше, — бросил, похоже, кору дерева в воду, и ее стало возможно пить. А в Элиме воды оказалось с избытком, двенадцать источников изливались из земель этого оазиса под сенью финиковых пальм. Все было почти вмиг обглодано.
Дальше совсем стало весело: сброд уже открыто наступал на Моисея и брата его Аарона: оторвали нас от горшков с мясом, от сытного хлеба, привели на погибель в пустыню.
Тамит совсем воспрял духом, видя, как властный Моисей неожиданно стал что-то бормотать, а Аарон — повторять его слова более ясно — о том, что, мол, мы-то ни при чем, не на нас ваш ропот, а на Бога. Вот Он, оборотитесь к Нему.
И все увидели облако.
И стеклянно звенящее безмолвие протянулось от облака в душу каждого изводящей дыхание смертной истомой, и на миг все поняли, в каком состоянии непрестанно пребывает Моисей.
И были под вечер перепела, а под утро нечто подобное соку, белеющее и твердеющее на глазах вокруг, на поверхности, и издалека, из уст в уста передающиеся слова Моисея о том, что в бытность в пустыне он ел это, по вкусу и насыщению напоминающее лепешки с медом. То ли это из кориандрового семени, то ли этот сладкий, твердеющий на глазах сок выделяют червец и тля, сосущие дерево тамариск, но это — хлеб, посланный Им, и имя хлебу этому — манна, небесная по происхождению и вкусу.
И еще был момент, когда Тамит совсем потерял чувство осторожности, видя, сколь близка цель: этот взбесившийся от жажды сброд уже собирался побить Моисея камнями, и Тамит внезапно обнаружил себя бегущим впереди всех с камнем в руке и кричащим: Бога нет!..
Ему с трудом удалось скрыться с глаз толпы, когда Моисей ударил посохом в скалу и пошла вода.