Отсюда, из пустыни Сил, они дошли до города Рехов и даже до города Хамат в Аялонской долине, затем поднялись на юг в горы, к Хеврону, который заложен на семь лет раньше Цоана в стране Кемет, откуда родом кочующее племя цыган. В Хевроне живут потомки племени великанов Талмай и Ахиман. Земля и вправду там течет молоком и медом, но города — крепости каменные, народу уйма и великанов не счесть.
— Что скажете, Йошуа и Калеб? — спросил Моисей.
— Я знаю нашу беспечность, — говорит Йошуа, — страх высушивает наши кости и подгибает колени. Но те великаны беспечнее нас, по безмятежности их лиц видно, что Бог их оставил. Они слишком разжирели, чтобы суметь себя защитить. Мы их одолеем.
— Не слушайте их, — закричали остальные, — земля там воистину прекрасна, но поедает своих жителей, а перед великанами мы чувствовали себя как саранча!
Скорее, чем услышал и понял, ощутил Моисей жаркое веяние, словно бы внезапный горячий ветер пустыни яростным порывом поднял дыбом метелки пальм. В следующий миг дошло до него — это животный вопль, вырвавшийся из тысяч глоток и чрев. Только затем он видит тысячи остекленевших, словно бы опустошенных безумием глаз, только затем до слуха доходят отдельные крики, визг, рыдания взахлеб.
Все, обретенное в эти два года странствий по великой пустыне ценой страданий, жажды, страха смерти от песчаных бурь, змей, скорпионов и василисков, — ощущение внутренней свободы, редкие минуты слияния с бескрайним пространством, крепость рук и ног, всегда вызывающая зависть у оседлых народов к кочевникам, сыновья, не знающие рабства, души которых выпестованы уже врожденным достоинством и бесстрашием, — все это вмиг слетело, как шелуха от лука, о котором так рыдали, вспоминая страну Кемет, а вернее, ни на миг ее не забывая.
И сыновья их — младше двадцати — на сторожевых постах вокруг лагеря — с удивлением и растерянностью глядят на разбушевавшихся отцов, на бьющихся в истерике матерей.
Как в предчувствии землетрясения, песчаной бури, смерча, на глазах сворачивающего в жгут небо и землю, из всех щелей и нор вылезают всякие твари — тараканы, скорпионы, змеи, чтобы затем еще глубже забиться в любую дыру, только бы сгинуть с глаз, — выскакивают из этого обезумевшего людского скопища никогда раньше не виденные Моисеем существа, и у всех у них почему-то яйцевидные головы, как у змеи Гайи, и рты их, ощеренные до ушей, истекают слюной.
А рев усиливается.
— Лучше бы мы умерли там, в стране Кемет…
— Для чего Господь ведет нас, как стадо на убой, под мечи врагов, чтобы жены наши и дети достались в добычу этим страшным великанам?