— Мне кажется, есть. — Я огляделся по сторонам. — Как жаль, что Г’Кара нет с нами.
— Увы, тебя успели опередить. Он получил приглашение в сон На’Тот. И даже Г’Кару не под силу быть одновременно всюду. А с другой стороны, нас все время посещают незваные гости. Ну-ка, подожди секундочку, пожалуйста…
Внезапно в руке у него оказался меч. Я машинально отдернулся, но Лондо отвернулся от меня и одним элегантным движением метнул клинок с безошибочной точностью. Он врезался в близлежащую заросль кустов. Раздалось хрюканье, а затем пронзенное тело Дракха выпало из сумрака на окрасившийся розовым солнечный свет, который уже успел поблекнуть от того, что солнце клонилось к горизонту. И в тот самый момент, когда лучи солнца коснулись тела Дракха, оно рассыпалось в прах.
— Если бы он ожидал этого, — мягко сказал Лондо, — то остановил бы клинок. Именно так всегда и следует вести себя с силами тьмы, Вир. Ты должен брать их неожиданностью. Эмиссары зла могут просчитывать очень далеко, и очень глубоко, но никогда не могут соображать быстро. Ты это записал, Вир? Это был очень хороший наглядный урок. Тебе следует запомнить его навсегда.
— Я буду помнить, Лондо.
— И всегда следи за тенями. Иначе обязательно прозеваешь.
— Но ведь Дракхи покинули Приму Центавра, Лондо. Они потерпели полное поражение. Наш народ в безопасности, они…
— Вир, — терпеливо сказал он, — ты ведь начинал как младший помощник второсортного дипломата, и сумел возвыситься до императора. Это тебе о чем-нибудь говорит?
— О том, что никогда ни о чем не следует судить заранее.
— Именно!
— Я буду следить за тенями, Лондо. Именно на тот случай, если они вдруг решат следить за мной.
— Это хорошо. Это очень даже хорошо. — Лондо выпил большой прощальный бокал. — Я думаю, Вир, что настало время для глубоких, мудрых и проникновенных слов, плодов долгих размышлений о целях всей нашей Вселенной, слов, которые гарантируют всем нам жизнь в благоденствии и процветании.
— И что же это за слова…?
Лондо поднялся и прошелся по пляжу. И рядом с ним оказалась Адира, улыбаясь, раскрыв свои объятия в ожидании Лондо.
А затем я услышал неторопливые, уверенные, чавкающие шаги, «сплиш-сплиш»… Это была Тимов. И шла она прямо по воде.
— Лондо! — воскликнула она сурово, но на лице ее играла улыбка. — Я бы, пожалуй, сказала, что сейчас уже ночь. Ты так не думаешь?
Лондо взглянул на нее, глаза у него несколько округлились, и, склонив голову, он сказал:
— Она всегда имела склонность порисоваться.
Тимов сошла на пляж с поверхности моря и тепло приветствовала меня, но при этом не сводила глаз с Лондо, с нетерпеливым выражением, в котором сквозило понимание всей подноготной всех внутренних позывов Лондо, и решимость относиться ко всем ним как к милым и очаровательным.