Решение пришло мгновенно — он постоит полчаса-часок, посмотрит, и потом уж к отцу-матери. Но, однако, тут же автоматом возникло и главное нынешнее «но» — теперь ведь он не был, как прежде, сам себе хозяин. Это раньше он мог ходить куда захочет и когда захочет, теперь же, когда за ним постоянно следует этот молчаливый молодой мужик, все выглядит как-то иначе.
Он покосился на охранника.
— Вот хочу, Володя, на гонки взглянуть. — При этом он показал на одну из афиш. — Вы как, не против?
— Это вы у меня спрашиваете? — неожиданно широко улыбнулся тот. — Ну вы даете, Егор Андреевич. Да не обращайте на меня внимания, делайте все как делали бы обычно. И вообще, как говорится, хозяин — барин, а хозяин в данном случае вы.
Егор вздохнул. Конечно, он все это понимал, хозяин — барин, ну и так далее. Но как он мог не думать о том, что вроде как заставляет другого делать то, что тому совсем не хочется? Нет, что ни говори, а все же это большое неудобство — чужой человек, который неотступно ходит рядом с тобой. Какого черта?! Тем более что и пробудет-то он на родине всего несколько дней.
Впрочем, это неудобство само собой улетучилось, когда они с Володей приблизились к главной спортивной арене. Он любил саму эту лужниковскую обстановку вокруг воскресных гонок: громкая музыка, широкие аллеи, множество гуляющего народа, сжимающиеся в плотное кольцо ряды зрителей у ограждения трассы. Туда, за ограждение, народ не пускают, и правильно — машины есть машины. Но за ограждением идет своя ни на что не похожая жизнь. Там уже празднично вьются разноцветные флаги команд, озабоченно бегают люди с флажками поменьше — боковые судьи, готовятся к старту машины. Каждая в красочных рекламных нашлепках, на каждой номер, название команды, рекламные стикеры спонсоров, — и все это ярко, броско, весело. Там же суетятся люди, причастные к гонкам, — судьи, механики, и — новшество — группы поддержки — хорошенькие, длинноногие девчоночки с цветными опахалами. Они перед каждым заездом будут на американский манер выскакивать на старт, отплясывать под заводную музыку, бодрить если не водителей, то зрительскую толпу.
— Здорово у вас тут, — сказал Володя, жадно озираясь по сторонам. — Жалко, раньше не знал. И что, интересные гонки, Егор Андреич? Как по-вашему?
— Не знаю. Надо поглядеть.
Кто-то тронул его за рукав. Егор оглянулся — бог мой, Санька Боголепов из «Динамо», когда-то начинали вместе. Высокий, худощавый, держит за руку пацаненка лет шести.
— Здорово, Егорша! А я все думаю — ты, не ты. Ты ж вроде во Франции обретаешься, нет? Или врут?