— Не в курсе, только в нашем доме сменили? — снова спросил Олег, после того как пропустили по рюмке.
— Тебе это очень нужно? — удивился Павел.
— Кое-что там испортили, — объяснил Бородин, отведя взгляд. — И концов не найду, кто это исправит…
Сосед погрозил ему пальцем: знаем, мол, вас, снял трубку и стал набирать номер.
— У меня однокашник живет через дом от нас… Спрошу, может, им тоже делали… Алло, Сережа, это я. Ответь на один вопрос: у вас в доме батареи отопления меняли?
Он слушал несколько минут с непроницаемым лицом, потом кивнул и попрощался с приятелем.
— Говорит, нет. Они, мол, в ДЭЗе интересовались, им там сказали, что пока проплачен только наш дом. На другие дома средств пока не выделили… Вот когда ассигнуют, им тоже поменяют… Разворовали, поди. Действительно, странно. С чего вдруг? Олежка, если не хочешь, не говори, но все же: что хоть случилось?
— Пока ничего…
— Мои сейчас белые, а не твои. — Павел перевернул доску.
Бывший полковник КГБ, ныне начальник отдела аналитических исследований финансово-промышленной группы «Сигма» и по совместительству шеф безопасности этой же ФПГ Федор Андреевич Колобов уже собирался на доклад к своему боссу Григорию
Ивановичу Забельскому, когда раздался телефонный звонок. Звонил его бывший сослуживец Долотин.
— Федя, твои опасения начали подтверждаться, — сообщил Долотин. — Вчера он попросил осмотреть его рабочее место.
— Кто? О ком ты говоришь?
— Ну как кто… Бородин, кто ж еще.
— Ах этот… На предмет?
— Прослушки, товарищ полковник.
— Бывший уже… А говоришь, он чайник, — проворчал Колобов, глядя на часы. — И, мол, ничего не заметит…
— Чайник и есть. Провел с ним вчера инструктаж, при нем все проверили и просмотрели. Я проследил за его вазомоторикой. Нет, не притворяется. Он в самом деле ничего в этом не понимает. Но чем-то весьма озабочен. Может, кто-то надоумил?
— Только не грузи меня своей психологией… — недовольно сказал Федор Андреевич, снова взглянув на часы. — Считаешь, есть утечка?
— Скорее всего… Опять куда-то спешишь, что ли? Надо бы обо всем этом переговорить. Только без телефонов и пейджеров.
— Это ты у нас — вольная птица… — хмыкнул Колобов. — Ладно, потом созвонимся.
Он вошел в кабинет Забельского, когда тот, моложавый, с холеным лицом и благородной сединой, вел с кем-то переговоры по телефону. Хозяин прикрыл рукой микрофон, кивнул на параллельный аппарат:
— Проверь и послушай… Да, слушаю тебя внимательно, Ансар.
— Гриша, я на тебя не наезжаю, — услышал Колобов знакомый голос с кавказским акцентом. — Я тебя как уважаемого мной человека спрашиваю: когда? Ты обещал неделю назад, помнишь?