Владимир остановил свой взгляд на фотографии в рамке, стоящей на столике. На фотографии мы с Мустафой, позируя на берегу моря, громко кричали: «Чи-и-из!»
– А у тебя ничего не изменилось, как будто я только вчера отсюда ушел. Наташа, а что это рядом с тобой за чурка? – Владимир не сводил глаз с фотографии.
– Какой еще чурка?
– Тот, который тебя обнимает.
– Это не чурка. Это – турок.
– Да по мне хоть папуас из Новой Гвинеи. Что это ты позволяешь ему себя обнимать?
– А тебе какая разница?
– Да просто неприятно как-то, что черномазый чурка нашу русскую женщину лапает.
– Сам ты чурка, – злобно буркнула я и строго спросила: – Ты чай пришел пить или фотографии рассматривать? Пошли на кухню.
Володя пропустил мое недовольство мимо ушей и наконец отошел от фотографии.
– Я не видел тебя столько времени. Мне интересно, как ты живешь, а ты тут с чурками обнимаешься. Эту фотографию спрятать надо, а ты ее поставила на самое видное место.
– Да что ты заладил: чурка, чурка... Да, чурка!
– Ну, араб, какая разница?!
– Большая. Этот человек, между прочим, мне очень дорог. Я за него замуж выхожу.
– Ты меня разыгрываешь? – Владимир сел за стол и поднял на меня удивленный взгляд.
– Вовка, давай оставим эту тему. Я выхожу замуж за турка. Почему тебя это удивляет?
– Наташа, я не могу представить тебя в парандже.
– А я и не буду в ней ходить. Я же русская, а мой мужчина – европеизированный турок. – Разлив чай по чашкам, я пододвинула к Владимиру вазочку с печеньем и улыбнулась: – Печенье твое любимое. Столько лет прошло, а оно еще в моем доме не перевелось.
– Такое впечатление, что все это время ты меня ждала, – улыбнулся Владимир.
– Ну вот, тебе даже самому смешно. – Сев напротив Владимира, я пригубила чай и строго произнесла: – Вова, я тебя не ждала. Я уже давно никого не жду.
Мы пили чай с печеньем, говорили о том, что произошло с каждым за последние несколько лет, вспоминали добрые и приятные моменты своей жизни, а я ловила себя на мысли, насколько же равнодушно я теперь отношусь к человеку, которого очень сильно любила и без которого не мыслила своего существования. Я равнодушно отнеслась к переменам в его судьбе, к тому, что он теперь не женат и его сердце свободно.
– Наташа, а ведь я тебя до сих пор не забыл. Я всегда о тебе вспоминаю.
В этот момент мой бывший любовник встал со своего места и упал передо мной на колени.
– Вовка, ты чего?
– Наташа, не прогоняй меня. Можно я останусь у тебя на ночь?
– Нет, – отрицательно замотала я головой. – Я завтра улетаю. Мне нужно хорошенько выспаться.
– Не улетай.