– А сколько времени осталось до самолета?
– Вообще нет времени, – отрезала я. – Нам пора ехать.
– А может, успеем разочек?
Я не успела ответить, как Владимир принялся целовать меня и расстегивать пуговицы на блузке. Я стала отталкивать его, но Владимир был слишком напористым.
– Наташенька, милая, родная, любимая! Я хочу тебя! Если бы ты знала, как сильно я тебя хочу! Как долго я этого ждал...
– Да ты с ума сошел! Я на самолет опоздаю.
– Наташенька, мы успеем. Хотя бы один разочек. Я прошу тебя – один разочек.
– Да какой, к черту, разочек?!
В тот момент, когда Владимир запустил руку в мой лифчик и хотел взять меня за сосок, он нащупал пачку долларовых купюр и ошарашенно посмотрел на меня.
– Что это? – покраснел он, как вареный рак.
В тот же момент у меня щелкнула застежка лифчика и на пол упала пачка долларов.
– Что это? – Владимир повторил свой вопрос и, покраснев еще больше, стал просто пунцовым.
– Доллары, ты разве не видишь? – немного смущенно ответила я и, сев на корточки, подняла деньги. – Не нужно ко мне прикасаться! Видишь, я вся деньгами нафарширована, как новогодняя утка!
– Вижу! – ответил Владимир с легким раздражением и вышел из дома.
Я вышла следом и принялась закрывать свою дачу. Владимир сидел в машине и нервно курил. Всю дорогу мы ехали молча. Когда подъезжали к аэропорту, Владимир не выдержал и первым нарушил молчание.
– Может быть, тебе лучше деньги задекларировать? – неожиданно задал он мне вопрос, который я меньше всего ожидала услышать.
– Их слишком много для того, чтобы декларировать.
– Не боишься с такими деньгами за границу лететь?
– Не боюсь.
– В аэропорту сейчас всех обыскивают, – как бы между прочим заметил он.
– Пусть обыскивают. – Я старалась казаться спокойной. – В отличие от тебя, там лифчики никто не срывает и в трусы не лезет.
– Если бы я знал, что у тебя не лифчик, а сейф для хранения денег, то я бы в жизни не полез. Предупреждать надо!
– А какой смысл был тебя предупреждать, ты все равно ничего не слышал? Тебя только деньги и смогли остановить.
Сняв руку с руля, Владимир положил ее мне на коленку и серьезно спросил:
– Наташа, ты курьером, что ли, работаешь?
– Каким еще курьером?
– Деньги за границу возишь. Опасное это дело – зря ты на это подписалась.
Положив руку Владимира обратно на руль, я поправила тесный от денег лифчик и сразу пресекла разговоры на данную тему:
– Владимир, давай не будем говорить о том, что тебя совершенно не касается.
– Ты уверена? Я просто о тебе беспокоюсь.
– С чего это? Вова, ты столько лет обо мне не беспокоился!
В аэропорту я посмотрела на часы и увидела, что уже началась регистрация рейса. При мысли, что для Ольги не составит большого труда найти мою фамилию в списках отлетающих пассажиров, мне стало ужасно плохо.