— Леди и джентльмены, четверть часа назад, в специальном выпуске последних известий, мы уже сообщали...
Ни Мьюзеку, ни ему не пришло в голову, что могут передать специальный выпуск. Они слушали только то, что было в программе.
— ...что преследование шестнадцатилетнего убийцы Бена Гэллоуэя, длившееся почти сутки, сегодня около одиннадцати вечера, наконец, закончилось на одной из ферм штата Индиана, где беглецы, угрожая хозяевам оружием, хотели найти укрытие. Между преступниками и преследователями завязалась перестрелка. Сержант полиции получил пулю в бедро. Бен Гэллоуэй и его пятнадцатилетняя сообщница Лилиан Хоукинс, невредимые, отправлены в Индианаполис. Более подробная информация - завтра, в утренних газетах.
Наверно, его реакция несколько удивила Мьюзека. Гэллоуэй вздохнул с облегчением. Нервное напряжение спало. Он встал, протер глаза, огляделся с таким видом, словно ему отвратительно все, в чем он увязал с самого утра. С этим покончено - не надо больше ждать, маяться неизвестностью. Первой его мыслью было, что перед отъездом хорошо бы принять ванну и побриться. Ему казалось, что от него разит потом.
— Спущусь в мастерскую, позвоню в аэропорт, — объявил он.
Для него это было совершенно естественно. Скорее увидеть Бена, поговорить с ним. Бен все объяснит, скажет всю правду. Дейв не помнил случая, чтобы сын ему солгал.
Мьюзек пошел вместе с ним, и Дейв почувствовал раздражение. Теперь ему никто не нужен, все очень просто. Он первым же рейсом вылетит в Индианаполис и увидит Бена.
В часовой мастерской Мьюзек снял телефонную трубку и предложил:
— Давайте-ка лучше я позвоню.
Дейв не понял, почему это лучше. Глядя на пустые крючки, подумал, что если его не будет несколько дней, клиенты будут зря приходить за своими часами. Но тут уж ничего не поделаешь - должны же они войти в его положение.
— В котором часу, вы сказали? Шесть семнадцать? Будьте любезны, примите заказ на одно место на имя Мьюзека. Да, Фрэнк Мьюзек.
Теперь Дейв понял, почему Мьюзек не дал ему позвонить - чтобы газетчики опять не набросились на него в аэропорту.
— Благодарю. Нет, обратного не нужно.
Мнения Дейва Мьюзек не спрашивал.
Чуть позже они вышли на улицу. Взошла луна. Низкие тучи, темные в середине, светящиеся по краям, плыли по небу, как по воде.
Минуты две-три мужчины молча стояли на тротуаре - некоторые плиты уже высохли после дождя - и вслушивались в тишину.
— Сходим-ка за моей машиной.
Дейв понял и это. Его пикап остался в полиции, и Мьюзек собирается отвезти его в Ла-Гуардия на своей машине. Он не стал возражать, и оба зашагали по безлюдной главной улице. Нигде не было ни огонька, и только в «Старой харчевне», где заночевали двое журналистов, еще горел свет.