— Я тут двадцать восемь лет живу, так уж всё знаю, — с гордостью сказала миссис Вуд. — Да вы ешьте, сэр, ешьте, у вас всё уже остыло. Давайте я вам другого чая налью, горяченького.
— Спасибо, миссис Вуд. Замечательные у вас булочки, давно таких не ел.
— Вам нравится? Я очень рада. Мистер Генри до них тоже большой охотник. Когда он маленьким тут жил, то, бывало, каждое утро забегал на кухню и спрашивал, будут ли сегодня ореховые булочки.
— Они с братом совсем не похожи, — Ален перевёл разговор на Блейков.
Миссис Вуд и здесь оказалась в курсе и тотчас обрисовала все подробности. Оказалось, что Томас и Генри — братья только по отцу. Когда мистер Блейк познакомился с сестрой леди Этвуд, Рут Уайт, и стал за ней ухаживать, у него уже был один сын, Томас, хотя он и не был женат на его матери. Мистер Уайт был категорически против этого брака и, когда Рут всё-таки вышла замуж за Блейка, поклялся, что ни она, ни её дети не получат от него ни пенни, и сдержал своё слово, составив завещание, по которому всё досталось Филипу, а Генри — ничего. Рут к тому времени умерла, а мистер Блейк вернулся к матери Томаса и женился на ней. Новая миссис Блейк не жаловала Генри, и он подолгу жил в доме Этвудов; с Филипом он дружил с детства.
— Какие они тут игры устраивали, — сказала миссис Вуд с улыбкой. — Дым коромыслом!
Она ещё долго предавалась воспоминаниям, однако ничего нового Ален больше из неё не выудил.
«Получается, что Томас Блейк Этвуду вообще никто, — подытожил он, — двоюродный брат его — один Генри. Филип с детства дружит с ним, снабжает деньгами и сейчас не желает думать, что тот хочет его убить. Однако дал ли он ему денег сейчас? Помнится, Генри говорил Томасу, что Этвуд последний раз грозил, будто бы больше денег не даст, и что тогда положение его отчаянное. Как бы узнать, получил он деньги или нет? Если напрямик спросить у самого Этвуда, тот наверняка поинтересуется, откуда мне это известно. Неловко признаваться, что я подслушал разговор Блейков, когда изучал потайной ход».
И тут Алену пришло в голову, что в данной ситуации он имеет право воспользоваться этим ходом, чтобы последить за обитателями замка: ведь один из них был преступником. Ален чувствовал, что должен что-то сделать, поскольку именно его присутствие связывает Этвуду руки. Правда, Этвуд намекал ещё на какие-то обстоятельства… Как бы там ни было, надо сделать всё возможное, чтобы обезопасить Этвуда. Он решил действовать немедленно. Погода хмурилась, и все были в доме. Ален надел туфли на мягкой подошве, взял фонарик, запер изнутри дверь, создавая видимость, будто спит, и вошёл в потайной ход.