Рагозин, дослушав рассказ лейтенанта, подумал: «Верно, что приказы не только командиры дают. Честному, преданному бойцу еще и совесть, долг приказывают. И эти приказы подчас бывают сильнее любого, другого приказа. Разве панфиловцам под Дубосековым мог какой-нибудь командир приказать бросаться под танки с гранатами? Нет, конечно. А вот долг позвал к этому, и они пошли на подвиг, пожертвовав жизнью».
Шло время. С каждым днем чувствовалось приближение летних событий 1943 года. Советскому командованию стало известно, что гитлеровцы приняли на вооружение более мощные и совершенные танки «тигр», «пантера», и новую самоходку «фердинанд», отличающиеся толстой броней и сильным вооружением.
Разведка систематически подтверждала, что мощная боевая техника и живая сила гитлеровцев непрерывно прибывают на фронт. Все говорило за то, что противник готовился к решительному броску против наших Воронежского и Центрального фронтов. 5 июля началось наступление фашистов.
5-я гвардейская танковая армия 6 июля получила приказ форсированным маршем выйти в район Прохоровки, куда противник стал переносить удар после неудачных попыток прорваться на Курск через Обоянь. Армии предстояло совершить трехсоткилометровый марш.
В ночь на 7 июля танки, дробя гусеницами засохшую супесь проселков, двинулись к фронту. Безветренная июльская ночь не успела охладить нагревшуюся за день землю, поэтому с восходом солнца сразу стало жарко. Плотной завесой застилала небо серо-бурая пыль, поднятая танками на сотни метров вверх. Оседая, она густо припудривала придорожные посадки, липла на колосья ячменя, наклоняя их к земле, вихрясь, заполняла воздухоочистители двигателей.
За рычагами одного из танков головного взвода 32-й бригады сидел старший сержант Иван Рагозин. В открытый люк его тридцатьчетверки клубами врывалась пыль, ложась на мокрое от пота лицо, забивая рот и глаза, пробираясь к легким. Но Рагозин строго выполнял приказание — точно держать заданную скорость.
Трое суток стонала земля на пути движения танковых колонн. К исходу 10 июля части танковой бригады заняли оборону на рубеже Веселый, Прохоровка.
К 11 июля противник стянул под Прохоровку мощную группировку войск, влив в нее около семисот танков, часть из которых успела прорваться по лощине между железной дорогой и рекой Псел, кирпичному заводу на юго-западной окраине Прохоровки.
С рассветом 12 июля легкий парок курился над голубой ленточкой реки Псел. По-мирному тихое безоблачное небо обещало хороший летний день. В садике, недалеко от КП командарма, мирно попискивала какая-то пичуга.