Доктор вежливо зачирикал что-то в свой блок.
Кай в который раз поймал себя на мысли о том, что посещение заведений, подобных тому, в котором им приходилось пребывать сейчас, вызывает у него вполне определенную последовательность ощущений. Само пребывание в прозекторской, вид запрокинутых в немом крике оскаленных ртов, спутанных, подобных морским водорослям волос, неживая желтизна кожи и отверстые внутренности глубоко подавляли его, но по выходе из обители смерти и тлена, его наполняло всепоглощающее ощущение радости жизни, которого он несколько стыдился. Каждая клеточка его организма радостно вопила «Я живая!». Морг регионального отделения Интерпола был фактически пуст, но все равно, Федерального Следователя тянуло наружу.
– Из медцентра сообщают, – негромко сказал Гвидо, пошевелив в воздухе блоком связи, – что пациенту Окама четырнадцать месяцев назад была оказана помощь в связи с переломом лучевой кости правой руки. При игре в поло. Помощь оказал домашний врач покойного – Ольгердт Нильссен...
Доктор Майер недоуменно пожал плечами:
– Давайте обратимся к самому э-э-э... предмету расследования... Тем более, что профессор Энке уже с нами, – он сделал вежливый жест в сторону появившегося из внутренних дверей благообразного господина в безупречном халате.
– Одну минуту, – остановил его Кай. – У меня здесь, в вашей приемной ждет один свидетель... – Он подошел к двери и окликнул немедленно появившегося на зов сержанта.
– Производится процедура опознания трупа Чрезвычайного и Полномочного Посла Федерации Ли Окамы фигурантом по делу четырнадцать триста тридцать восемь, сержантом вневедомственной охраны Говардом Шрайбером, – продиктовал он в регистратор. – Напоминаю вам, сержант, что ваше свидетельство чрезвычайно важно для следствия. Постарайтесь быть максимально объективным...
Служитель набрал код на замке одной из многочисленных, смахивающих на ниши крематория, дверок холодильника. Дверка поднялась и плоское стальное ложе, на котором должен был покоиться Чрезвычайный и Полномочный Посол, выскользнуло под яркий свет хирургических ламп.
Оно было пусто.
– Так, а где, собственно, труп? – недоуменно спросил после некоторой паузы сержант Шрайбер.