Из дыма опасливо вынырнул кельнер, установил перед господами легионерами трехлитровый запотевший графин, жаровенку с «барбекью», блюдо корнишонов, взял деньги, не надеясь, что сможет получить их позже, и благополучно унес ноги. Синюшный картежник было высунулся вслед за ним, но узнал клиентов и дематериализовался.
Шаленый плеснул в стакан почище на два пальца кристальной жидкости, принял и с хрустом уничтожил огурчик.
– Как быть-то, друг Джакомо? Ума не приложу... Но, мыслю, что придраться ко мне этому гаду ползучему не за что. Так что мое дело – это его в колонии с хвоста сбросить... Только, ведь, не дурак он полный, не идиот – без подручных работать. Да как их вычислишь? – он щедро заполнил освободившийся от «кьянти» стакан мил-друга «финской арктической» и двинул его собеседнику.
– Прими-ка, милый, чтоб лучше думалось, да закуси покруче, чтоб, как тогда, не охренел... Всем ты, друг Джакомо, хорош, только вот мочегонное свое напрасно употребляешь, – Шаленый аккуратно переставил оплетенную бутыль с остатками «кьянти» под стол, покуда проглотивший «арктическую» собеседник вылезшими из орбит глазами созерцал внутреннее полярное сияние, – и букву «ша» не выговариваешь – ну это дело поправимое...
– Я так думаю, дорогой мой, – с некоторым трудом произнес Якопетти, глаза которого увлажнились, – за оставшийся до посадки промежуток времени никого вычислить не сможем ни вы, ни я... А вот лечь на дно – следует...
– А где здесь дно? – поинтересовался Шаленый, закусывая в меру прожаренным филе и не торопясь снова прикладываться ко вновь на четверть наполненному стакану.
– Последнее место, где твой «крестный» будет искать тебя наутро – это здесь – на виду у всех. Здесь его человеку и засветиться легче, если начнет активничать. Эх, друг мой, Чичел, если б ты лучше знал обстановку в тех благословенных местах, куда мы с тобой следуем, тебе бы и в голову не пришло секретиться от старины Джакомо... Ну куда ты думаешь податься сразу с военного терминала? На каких своих друзей сможешь рассчитывать, особенно имея на хвосте этих ищеек? А старина Джакомо знает когда в какую ямку следует нырнуть на Гринзее...
«Эх, друг ты мой, Джакомо, – мыслил меж тем Шаленый, разглядывая собеседника сквозь кристальной чистоты влагу, плескавшуюся в его стакане, – всем то ты хорош, вот только ума у тебя до хрена...» Злоба сродни той, что испытывает загнанный в засаду кабан, постепенно распирала его.
Из табачной мглы снова появилась личность с колодой картишек. На этот раз его ошибка была роковой.
* * *
Выйдя из-под ионного душа и натягивая легкий спортивный костюм Гвидо ощущал себя заново родившимся. Правда, в этот раз, что-то тревожное примешивалось к приятной ломоте мышц и заполнявшей сознание сладкой усталости.