Жрец терпеливо ждал, когда стихнет шум.
Наконец повитуха ещё раз оглядела его с ног до головы и нехотя отступила в сторону.
— Что ж… это не мой дом. Но не думаю, что Хмар сейчас стал бы возражать. Входите, только вытрите хорошенько ноги.
Жрец повиновался, и его провели мимо кучки ухмыляющихся женщин в спальню, где пахло кровью и потом и остро ощущались иные животные запахи.
Женщина лежала на кровати, справа от неё стоял муж, слева сгрудились пятеро девчушек мал мала меньше. Самая младшая едва успела выйти из пеленок. Роженица, счастливо улыбаясь, прижимала к груди появившегося на свет младенца.
На комоде у стены стояли два больших таза, валялись окровавленные тряпицы.
Повитуха оставила жреца и направилась к комоду, чтобы завершить уборку.
Роженица оторвала взгляд от сына и удивленно посмотрела на гостя. Девчушки отбежали подальше и с разинутыми ртами уставились на него, а младшая даже издала полупридушенный вопль. Папаша, явно перещеголявший своими размерами Спаррака, сиял счастливой улыбкой и не отрывал глаз от малютки. Но стоило ему взглянуть на жреца, как улыбку будто водой смыло. Теперь он хмуро взирал на облаченного в белое чужака, словно опасаясь, что тот явился лишь для того, чтобы отнять у него сына.
— Могу ли я взглянуть на лицо ребенка? — мягко спросил жрец.
Роженица не скрывала недоумения, однако повернулась таким образом, чтобы открыть личико младенца, не отпускавшего сосок.
Через все лицо новорожденного от левого виска до правой нижней челюсти протянулось наискосок красное, похожее на неглубокую кровоточащую ссадину родимое пятно.
— Это пройдет за дюжину триад, — улыбнулась повитуха, тщательно вытирая руки. — Он станет таким же славным, как и другие детишки.
— Так не скоро? — удивился жрец. — А я отчаянно спешил, чтобы успеть увидеть пятно.
Повитуха лишь пожала плечами и удалилась, унося с собой таз.
Мать подняла на жреца вопросительный взгляд.
— Прекрасная госпожа, — поведал он ей, — ваше дитя отмечено богами. Они оставили след на его лице, и хотя он, как сказала та добрая женщина, исчезнет, сын ваш на всю жизнь останется Богоизбранным Заступником; его призовут, когда в этом возникнет необходимость.
Он запустил правую руку в широкий левый рукав, извлек оттуда полированный ларец из слоновой кости диаметром три и длиной примерно восемь дюймов и передал стоявшему рядом отцу.
— Господин, отдайте это вашему сыну, но только в тот день, когда мальчик будет к этому готов.
Кузнец принял дар молча — от изумления он утратил дар речи.
Жрец поклонился и пошел к двери. Все затаив дыхание следили за тем, как он торопливо, без дальнейших церемоний покидает дом.