— Естественно, — улыбнулся в ответ Вадевия.
В течение нескольких следующих дней он постоянно ловил на себе вопросительные взгляды Мезизара, Таласа и Дирвана, а время от времени они даже осмеливались поодиночке спрашивать, додумался ли он до чего-нибудь.
Таким образом, пока Вадевия продолжал свой мыслительный процесс, ни одно слово о поисках Богоизбранного Заступника не просочилось за стены храма Бьекдау. Кое-какие намеки, возможно, все же проникли на улицы, но ни один из них не достиг ушей обитателей Грозероджа.
На постоялом дворе пахло сосной, древесным дымом и, возможно, немного кровью. Но запах крови Назакри не беспокоил — это был пустяк по сравнению с вонью, исходившей от Бредущих в нощи. Он существовал бок о бок со смердящей нежитью два последних сезона. С приходом зимы запах смерти слегка притупился, но полностью не исчез.
И вот теперь он снова вынужден погрузиться в эту вонь. Втянув в себя побольше свежего морозного воздуха, Ребири поплотнее завернулся в меховой плащ и вышел на веранду.
В течение дня шел небольшой снежок, теперь он тонким слоем лежал на рядах трупов, скрывая их разлагающуюся плоть. Снег останется лежать до той минуты, пока солнце полностью не спрячется за горы, а горизонт на западе потемнеет.
Бредущие в нощи при свете солнца недвижимы. Снег стер их индивидуальные различия, и все жмурики были как две капли воды похожи один на другого. Ребири не мог отличить тех, кого он привел с собой из Матуа, от тех, кого прошлой ночью порешили живые мертвецы во время захвата постоялого двора. Теперь и свежие покойники превратились в Бредущих в нощи. Кадавры-ветераны из Матуа ворвались с обнаженными кинжалами на постоялый двор примерно за час до рассвета и прирезали всех до единого. Вслед за мертвяками здесь появился в сопровождении живых соратников Ребири. Прикоснувшись темным концом накопителя энергии, он оплодотворил мертвые тела черными душами, захваченными им в глубоких пещерах Говии.
Ребири сомневался, что успеет обработать всех свежих покойников до восхода солнца, поэтому вбежал в помещение, когда бойня ещё не закончилась. Стоя на веранде, он припоминал звуки, доносившиеся до него в тот миг, когда он приступал к воскрешению, — вопли ужаса, ледяной смех Бредущих в нощи и даже звук разрезаемых ножами костей и плоти.
На постоялом дворе находились двадцать три человека. Сейчас все они мертвы, или, правильнее сказать, превратились в нежитей. И вот они лежат на склоне холма под верандой бок о бок со своими убийцами.
Ребири Назакри смотрел на них с чувством глубокого удовлетворения.