Гилфорд не собирался задерживаться в этом царстве тления, но любопытство взяло верх. Он воткнулфакел в щель между досками и, поднатужившись, сбросил с гроба крышку. Упав на пол, она подняла тучу пыли. Когда пыль улеглась, капитан заглянул внутрь и отшатнулся. Лежавший в гробу благообразный старик, одетый в черный камзол с белым кружевным жабо, выглядел уснувшим. Костлявые руки покоились у него на груди, скрюченные пальцы сжимали золотую цепь с толстыми звеньями. На бледной коже отсутствовали следы тления, а губы под густыми, посеребренными сединой усами были ярко-красными. Как только свет упал на лицо гируда, он широко открыл глаза и начал медленно садиться в гробу.
Гилберт, не задумываясь, выхватил меч из ножен и несколько раз воткнул лезвие в горло живого мертвеца. Брызнула черная кровь. Старик откинулся назад. Потрясенный Гилберт вложил в следующий свой удар столько сил, что перерубил старика пополам вместе с гробом. Затем схватил факел и опрометью бросился в глубь склепа, где начинался подземный ход с ведущей наверх лестницей.
Здесь его ждал новый сюрприз. На середине лестничного пролета, привалившись спиной к стене, сидел мертвец, судя по виду, молодой крестьянин. Лицо его свела судорога ужаса, а на шее были отчетливо видны следы укуса, две ранки с обескровленными краями. Капитан обошел мертвеца, поднялся на оставшиеся три ступени и толкнул тяжелую деревянную дверь. Он оказался на первом этаже замка в большой зале со сводчатым потолком. Некогда здесь пировали хозяева. Об этом свидетельствовал длинный, уставленный глиняными тарелками и пузатыми бутылками стол. Теперь вся посуда была покрыта толстым слоем пыли и клочьями паутины. Вокруг стола валялись перевернутые лавки. Но не только картина мерзкого запустения заставила Гилфорда содрогнуться.
—О, Пресвятая Дева! — прошептал он еле слышно.
Повсюду лежали застывшие в самых причудливыхпозах мертвецы. Одни трупы уже превратились в скелеты, другие выглядели нетронутыми тлением. Он был один среди сонма покойников, некоторые из них начали шевелиться и медленно вставать на ноги...
Глава 17
О законах гостеприимства и об узнике реторты Бевериджа
Баффи с яростным лаем бросился в кусты. Андрей ринулся вслед за ним, сам того не ожидая, с разбегу влетел в облако плотного тумана и в замешательстве остановился. Белая пелена не только лишила его возможности видеть и ориентироваться. Она не позволяла звукам из внешнего мира проникать внутрь своего плотного кокона. Выручил порыв ветра. Он разорвал завесу тумана и унес прочь его обрывки. Андрей увидел лежавшую на траве черноволосую девушку в совершенно неуместном в этом глухом месте очень дорогом белом платье с корсетом и кринолином. Баффи с яростным рычанием вцепился ей в подол и начал тянуть его на себя.