Саймон стоял рядом с отрубленной рукой императора. Ее бледная кожа быстро темнела, покрываясь трещинами, она на глазах Андрея превратилась в глину. Вокруг Саймона начало формироваться облако тумана. Его клубы накрыли обрубок руки и поползли к Брюсову. Он не двинулся с места. Искренний тон Пилгрима не давал оснований для сомнений в честном слове Лорда Тьмы.
Сначала туман окутал колени Андрея, затем поднялся до пояса, достиг груди. В лицо ударил порыв ледяного ветра, погасившего свечи. Все погрузилось во тьму, но в то же мгновение своды залы распахнулись, подобно бутону цветка. Невидимая рука схватила Брюсова и бросила его навстречу мигавшим на черном бархате неба серебристо-голубым звездам. В ушах засвистел ветер, под ногами стремительно уменьшался в размерах пятиугольный замок Блэккастл, на востоке появились первые признаки зарождающегося дня. Где-то там, в розовеющей дали, высились стены Ноулдона, древней столицы многострадального королевства Уайтроуз.
Глава 29
О необычном подарке Саймона и о хранителе плоти гирудов
Беверидж первым встал с колен. Он не почувствовал никакого облегчения, видимо, его мольбы так и не достигли ушей небесной заступницы. Как только Клэр Гингрич закончила молиться и, отряхивая юбку, поднялась на ноги, он спросил у нее, кто здесь похоронен.
—Леди Фиона де Бомонт, — ответила старая женщина.
Беверидж вздрогнул и осенил себя знаком овала.
—Куда ты теперь?
—Я не собираюсь никуда уходить, ваше милосердие. Здесь мой дом, я здесь родилась и умру. Зато вам следует как можно скорее уносить отсюда ноги.
Эта ночь сильно изменила Великого Экзекутора. На глазах у него выступили слезы. Наклонившись, он поцеловал женщину в морщинистый лоб и с необычной для него теплотой произнес:
—Спасибо за все, Клэр. Береги мой медальон.
Попрощавшись со старухой, Беверидж отыскал втраве суковатую палку. Опираясь на нее, заковылял к Пылающему мосту. Даже примирение с Девой не поменяло бы его планов в отношении Брюса. Убийца Гилберта должен умереть.
Добраться до моста Бевериджу так и не удалось. На половине пути он почувствовал, что засыпает на ходу. В полном изнеможении рухнул в траву и заснул. Разбудил его лязг металла и стук копыт. В темном небе прямо над его головой висела серебристая луна. Великий Экзекутор приподнял голову. Флэммингсбридж уже не горел. По нему бесконечной вереницей ехали всадники в черных доспехах и пернатых шлемах. Ночной ветер колыхал султаны из черных перьев и развевал штандарты с гербом Бладленда — черной розой со стеблем, усеянным длинными колючками. На берегу всадники перестраивались в колонны по четыре и походным порядком направлялись на восток. За конницей следовала имперская пехота. Колыхались копья, посверкивали шлемы, громыхали по деревянному настилу кованые сапоги.