—Ничего подобного, — от души рассмеялся Чарли. — Это все байки экзекуторов. В Империи людей живет гораздо больше, чем кровососов, и никто их не трогает. Хочешь стать гирудом, становись, а нет, оставайся человеком. Хотя они работают на господ как проклятые, но и о себе не забывают. И воли там больше, чем в Уайтроузе. Болтай, что хочешь, не то что у нас — говори да оглядывайся. Полная свобода!
—Ха-ха, свобода для кровососы, — саркастически хмыкнул Шакелас. — А за убийство комар или пиявка смертный казнь для люди.
Андрею надоели язвительные замечания принца горбунов, а судьба имперских комаров его в этот момент волновала меньше всего. Он взял свой старый камзол и, несмотря на протесты, накрыл им говорящую голову. Сначала ему понравилась мысль о заморском путешествии, потому что оставаться в Уайтроузе не было никакой возможности. С другой стороны, он уже решил в душе, что должен любой ценой найти Плат Пречистой Маргариты, ведь она лично умоляла его это сделать. И он чувствовал, что для него это так же важно, как если бы его попросила об этом сама Дева Мария.
—Как вы думаете, где сейчас может находиться Плат Пречистой Маргариты? — спросил Андрей, окинув взглядом собравшуюся за столом компанию.
—Знать, да не сказать, — крикнул обиженно из-под камзола Шакелас, — спервоначалу ты просить прощений!
Не успел Шакелас договорить, как за дверью послышался грохот переворачиваемых столов, звон клинков и вопли начавшейся резни...
Глава 13
О торжестве справедливости и о сокрушении препон
Великий Экзекутор топнул в сердцах ногой и ушел, прихрамывая сильнее обычного. Он вернулся через потайной ход в свою резиденцию, где его уже давно поджидал, как всегда, деловитый Джошуа Фарнам. Секретарь сразу заметил, что его благодетель пребывает в дурном расположении духа. Однако ему было известно, как поправить настроение хозяину: он протянул ему протокол допроса бывшего палача Бекварда. Первые же строки вызвали у Бевериджа гримасу отвращения. Он стоя дочитал бумагу, в раздражении откинул ее в сторону и сел за стол.
—Милейший Беквард — пособник гирудов и заговорщик? Не верю! — воскликнул он, отмахиваясь от обвинения, словно от мухи. — Ты хочешь убедить меня, что палач, который служил нам верой и правдой столько времени, шпион и грязный еретик? Клянусь Девой! Прибереги эти сказки для кого-нибудь другого. Ясно как день, что этот отщепенец Брюс заморочилему голову своими прелестными речами, Питер поддался влиянию этой канальи и натворил глупостей. Конечно, его следует примерно наказать за пособничество при побеге, но костер — это уж слишком!