И он пригласил своих друзей смотреть этот самый сценарий.
В салоне Фёдор попросил Драгану организовать ему и зрителям спектакля домашнее чаепитие, а сам не спеша стал приготовлять компьютер с большим экраном под портретом Лукашенко. И вот на экране засветилась приёмная президента Соединённых Штатов, где за письменными столами сидели Барри Кларк и молоденькая секретарша. Фёдор его окликнул:
— Барри, привет!.. Как твои дела, старина? Ты меня узнаёшь?
На столе Барри стоял компьютер новейшей системы, он посмотрел на экран и воскликнул:
— Вася!.. Да как же тебя не узнать! Я твой голос среди тысячи других различаю. Это же здорово, чёрт побери, что ты объявился и я вижу твою физиономию. Я только час назад говорил с Папой и он меня просил связать с тобой, устроить хотя бы заочную встречу. У него на столе куча докладов с перечислением всего, что ты у нас натворил. Вася, дорогой. Мы же с тобой друзья, — разве это не так? Папаша Джо, — Барри так называл своего шефа, — не верит, что я тебя знаю, имею удовольствие общаться по телефону. Он говорит: а если это так, то какого чёрта я не притащу тебя к нему на ранчо. Он говорит: Бог не дал мне сына, а я бы чертовски хотел его иметь. И почему бы тебе не устроить такой гешефт… не уговорить Васю согласиться стать моим сыном. Папа говорит: имея такого парня, я бы весь мир поставил на колени, а каждого моего оппонента на выборах заставил бы распевать песенку: «Кто ты? тебя я не зна-а-аю, но наша любовь впереди…» Папаша при этом долго хохочет и говорит: боюсь, как бы я не умер от смеха. Ну, так что, Вася, ты готов говорить с папашей Джо? У него сейчас два важных посетителя, но всё равно: я доложу.
— Да, конечно. Иди, докладывай.
Фёдор говорил спокойно, а Драгана, как только увидела Гарри, тотчас и узнала его, изумлённая смотрела то на Фёдора, то на мужа, а затем и на Павла, не могла поверить, что всё это происходит наяву, а не во сне. Восхищал её Фёдор: спокойный, мужественный, он вёл себя так, как будто бы и не происходит ничего важного, что разговор с самим Папой Джо обычное для него дело. А когда Барри пошёл к президенту для доклада, она заглянула в глаза Фёдору и он ей показался богатырём из сказки, который никого и ничего не боится. Спросила:
— Ты будешь говорить с Папой?
— Да, буду говорить. Но что же здесь такого? Почему вы все встревожены и будто бы чего-то опасаетесь? Обыкновенное дело — разговор с Папой Джо. Это он должен волноваться, а не я. Во-первых, он — всего лишь должностное лицо. И только! Завтра ему дали пинка — и он окажется где? У себя на ранчо, с метлой в руках будет мести дорожки на усадьбе. И всё! Народ его презирает, как сейчас презирают в России Ельцина. А я?.. Да я, как и вот Павел, как и ты, Драгана, со своим Борисом… Да мы — великие учёные! Без нас уже нет науки. Она движется по путям, указанным нами. Ну!.. И кто же после этого должен волноваться, я или папочка какой-то презренной страны, которую во всём мире называют исчадием зла?