— А зачем? — искренне удивился я. — Тебе же нравится, когда я забываю о бритве на несколько дней.
— Дней — да, недель — нет, — улыбнулась Лиринна. — Предлагаю сделку!
— Какую?
— Если ты сейчас побреешься, я тебя поцелую.
— Настаиваю на авансе, — заявил я и тут же воспользовался правом сильного. Вернее, Лиринна позволила мне воспользоваться.
Мы неплохо провели ближайшие десять минут. Потом я, как человек, верный обещанию, отправился уничтожать растительность на лице. Достал бритвенные принадлежности и приступил к процедуре, хорошо известной каждому мужчине. Покрыл подбородок и щёки пеной, провёл острым лезвием сначала снизу вверх, затем наоборот. Сполоснулся, вытерся полотенцем, освежился туалетной водой и в завершение всех трудов с опаской посмотрел на отражение в зеркале. Всё обошлось — порезы оказались неглубокими, кровь из них не хлестала.
За это время Лиринна успела приготовить кофе. В другой раз я бы с удовольствием пропустил глоток-другой, но сейчас полный желудок запротестовал. Пришлось отказаться.
Пока Лиринна пила кофе, я рассказал о вчерашнем ужине, насыщенном событиями под самую завязку. Выслушав, она пришла в ужас:
— Ты подумал о Крисе? Что бы с ним было, если бы Грым тебя задушил? А со мной?
Я потупился. Она права: нельзя лезть на рожон, особенно если от тебя зависят те, кого ты любишь больше всех на свете.
— Прости, милая. Обещаю впредь быть осторожным.
Лиринна вздохнула.
— Знаю я тебя.
— Знаешь, — согласился я. — Меня не переделаешь, я уже старый.
— Старый, — фыркнула Лиринна. — Тебе тридцать четыре года.
— Вот-вот. Тридцать четыре года. Самое время для кризиса среднего возраста.
— Самое время, чтобы отработать денежки нашего клиента. Думаю, он смотрит на нас с того света и костерит за то, что мы ни на шаг не продвинулись. И ещё, — Лиринна прищурилась, — рановато ты запел эти песни про всякого рода кризисы. Наверное, из-за того, что не выспался?
— Не выспался — это точно. Чувствую себя старой развалиной.
— Ха, помнишь те времена, когда два часа сна в сутки были для тебя роскошью? Ты сам рассказывал про то, как служил в армии.
— У, когда это было… — протянул я.
— Да в прошлом году, — засмеялась Лиринна.
— Я изменился. Меня заботят мысли о будущем и настоящем. О том, что всё пошло не так, как могло пойти.
— Прекрати строить из себя философа. Ты что-то перепутал. Кризис среднего возраста начинается в сороковник. У тебя ещё есть шесть лет в запасе. Давай работать.
— А я что, против? Работать так работать…
Мы разделились. Я отправился к Лагарди, как к первому из вероятных подозреваемых, а Лиринна ушла осматривать дом, с балюстрады которого на майора свалился мраморный бюст.