На следующий день Аня все утро шушукалась с Джулией под зонтом, потом попросила разрешения сходить «на минуточку по важному делу» к ней домой. Я их отпустила, все-таки она еще не до конца поправилась, чем меньше будет купаться, тем лучше. А мы с Машкой заплыли далеко-далеко, откуда видно балкон их дома, мы вовсе не собирались шпионить, тем более что кроме зонтов и гераний все равно ничего не разглядишь, просто хотелось поплавать и поболтать.
Во время обеда Аня стала у меня допытываться, понравился ли мне вчерашний день рождения, и что я больше всего запомнила: машин приезд, торт в темноте или как я на нее кричала. Я решила, что это вопрос с подвохом — умеют же дети каким-нибудь невинным вопросом пробудить в тебе угрызения совести как максимум или сомнения в методах воспитания как минимум. «Машин приезд, конечно.» Я сделала паузу. «А ты?» «И я». Камень с души слетел, но вмятинка осталась. «Мам, а знаешь, что это было мое желание — чтобы Маша приехала» - разговор продолжался, так что вопрос про день рождения был только вступлением. «А ты бы что загадала? Только не мороженое и не хорошую погоду». «Чтобы Коля выздоровел, наверное». «Ну, это не интересно, он и так почти выздоровел». «Тогда не знаю. Может, в Голландию поехать летом, на выставку цветов, но это не очень необыкновенное желание, к тому же мне баббо обещал, что мы поедем, так что оно уже как бы наполовину исполнилось.
В Голландию? Где живет друг джулиного дедушки?
Какой друг?
Господин Майер. Во всяком случае сейчас его зовут так.
Что значит «сейчас»? «Разве раньше его звали по-другому? Он что, меняет имена как хамелеон цвета или как бабушка Джулии шляпы?». «Нет, немного реже, но он любит менять имена. Раньше его звали Георг, потом мистер Кименс, потом не помню, а сейчас его вроде бы зовут Майер. Вот бы мне тоже поменять имя!
Тебе что, не нравится твое имя?
Нет, нравится, просто скучно, когда тебя всю жизнь зовут одинаково.
Слушай, Аня, я ничего не понимаю! Что это за разговоры про желания, про смену имени? Откуда ты все это взяла? - я пошла напролом без всякой дипломатии, а с детьми так нельзя. Сейчас она возьмет и скажет «От верблюда!» и все, что мне останется, это отругать ее: «Взрослым так не говорят», но мне-то нужно совсем другое!
Но Аня про верблюда ничего не сказала, а сказала про Единорога: «Да мы с Джулией придумываем всякие истории. Помнишь, я придумала про Единорога и Аличе мне поверила? Вот и мы с Джулией тоже придумываем, а потом она их в реестр запишет, ведь я еще не умею писать по-итальянски».