— Проблемы? — поинтересовался Клуни.
— Пока нет, — заверил охранника Карлуша. — Но могут возникнуть с минуты на минуту.
— Мне вмешаться?
— Не стоит, — «МАРИНА» меняла тактику на ходу. — Мы сами во всем разберемся.
— Я буду поблизости.
Последующие переговоры Карлуши и администратора принесли неожиданные плоды. Гримаса брезгливости на ее лице уступила место замешательству, затем — откровенному недоумению, после чего с губ «МАРИНЫ» стали слетать не голуби даже (голубь — птица далеко не идеальная, она гадит и постоянно мучается от засилья блох). Не голуби, нет —
бабочки.
Легкокрылые, ослепительные бабочки семейства Danaus Genutia. Чудо, а не создания!
— Простите, это всего лишь недоразумение… Никакого умысла, тем более дурного… Я была предупреждена, но… Пройдемте, прошу вас…
Скороговоркой произнеся это, «МАРИНА» устремилась в глубину зала. Карлуша подмигнул дочери и двинулся за администраторшей, оставляя на идеальном полу заведения грязные следы. Мгновение назад эти следы служили отягчающим вину обстоятельством в деле о «свиных рылах», но теперь на них можно было наплевать. Приговор не просто смягчен — он отменяется в связи с отсутствием состава преступления! Определенно, в Карлуше скрыта какая-то загадка! Карлуша, как никто, умеет располагать к себе не только самых разных людей, но и цепных псов при исполнении, к которым относится администратор ресторана. Жаль, что родная дочь Карлуши Елизавета напрочь лишена этого ценного качества: обладание им положительно сказалось бы на ее самооценке.
Впрочем, самооценка младшей Гейнзе и без того начала повышаться. И достигла своего пика, когда они с Карлушей оказались в некоем подобии комнаты, отделенной от остального зала высокими перегородками. За окном шумел голыми ветками невидимый сад и ярко горели гирлянды разноцветных фонариков, а здесь, внутри, было тихо. И царил уютный полумрак. Он стал еще уютнее, когда администратор, ловко щелкнув зажигалкой, зажгла две толстых витых свечи на столе.
— Хотите что-нибудь выпить? Может быть, аперитив? — спросила она.
— Ты как?
— Я бы не отказалась, — произнесла Елизавета, раздуваясь от чувства собственной значимости.
— Тогда два кофе и сок, — подытожил Карлуша.
Кивнув головой, «МАРИНА» тотчас слиняла, а Елизавета углубилась в меню:
— Ресторан французской кухни, надо же! Давай закажем устриц, Карлуша. Никогда не ела устрицы.
— Ну и ничего не потеряла, — к Карлуше вернулось дурное расположение духа. — Сопли — и есть сопли, чего их жевать-то?
— Можно подумать, ты их пробовал.
— Пробовал, конечно. Еще в Германии. В Германии устриц завались.