То, что работать на хлебозаводе ей не нравится, Арина поняла быстро. Но ради самой главной встречи, случившейся в кондитерском цехе, Арина согласилась бы торчать тут до скончания века. Главная в ее жизни встреча — знакомство с Филиппом.
Арина волокла тяжелый мешок с мукой, когда неожиданно мешок захватили мужские руки:
— Дай, я отнесу.
Арина разогнула ноющую спину. Парень, симпатичный, легко вскинул мешок и понес в цех.
— Коней на скаку тебе не хватает? — спросил он.
— Каких коней? — удивилась Арина.
— Что перед горящими избами. Национальная забава русских женщин, вроде биатлона. Первый этап — кони на скаку, второй — горящие избы. Есть и другие силовые виды спорта — тетки в оранжевых жилетах с ломами на железнодорожных путях, зимой и летом.
Парень говорил с непонятным раздражением, точно Арина в чем-то провинилась.
Потом Арина узнала, что Филипп после армии устроился на хлебозавод слесарем по наладке оборудования. Точнее, его приняли на ставку слесаря, чтобы зарплата была выше, а трудился он на подхвате у старых мастеров, учился. Филиппу тоже не нравилась его работа. Но не потому, что было скучно, неинтересно или трудно. От вида женщин, которые подвергаются тяжелым физическим нагрузкам, Филиппа коробило. В кондитерском цехе еще сносно, в хлебопечном — каторга. Бабы что ломовые лошади, хотя войны давно нет. При этом сам Филипп и его мастер-наставник разгуливают с легким ящичком для инструментов. Специалисты! Подобная расстановка сил казалась Филиппу подлой, точно спрятался он за спины женщин, ловко устроился. Возможно, со временем Филипп приспособился бы, перестал терзаться тем, что прохлаждается на легкой работенке, когда бабы горбатятся. Однако Филипп не хотел приспосабливаться и подумывал о другой работе. Его останавливала только надежда мастера вырастить себе достойного помощника и заместителя. Мастер был отличным мужиком и одновременно каким-то троюродным дядей Филиппа.
А потом Филипп прочно увяз на хлебозаводе, потому что здесь работала Арина.
— Куда сыпать? — спросил Филипп.
— В мукопросеиватель, — ткнула пальцем Арина.
— Да у нас тут добровольные грузчики появились, — хохотнула одна из женщин.
— То женихи на Аришку слетаются, — подхватила другая.
И третья нашла, что сказать, и четвертая не задержалась с крепким словечком. На хлебозаводе женщины брехливы, как цепные собаки, и ядовиты, как змеи. Филипп к этому уже привык: не краснел, не огрызался и не обижался. Теткам ведь требовалась разрядка, пусть словесная, пусть с матерком. Подражая мастеру, Филипп иногда вступал в перепалку, подыгрывал, веселил женщин. Но умел и не замечать колючих подначек. В тот раз, когда впервые Арину увидел, демонстративно не замечал и не слышал.